Авторские колонки

Большая война между властью и оппозицией вновь перестала быть маневренной («политически-маневренный январь» уже неделю как закончился) и опять стала позиционной. Как горько шутили во времена I мировой войны, идут кровопролитные сражения, но то «за домик лесника», то «за переправу через ручей».

Все планы на сегодняшнюю колонку были разрушены событиями 30-го и 31-го января.

23 января. По иркутскому времени уже почти полночь. В Москве затухают арьергардные сражения силовиков и протестующих. Последние серьезные стычки у «Матросской тишины», в которой томится «узник совести». Ведущий телеканала «Дождь» – канал уже несколько часов на достойнейшем профессиональном уровне освещает текущие события – перечисляет предварительные итоги протестов по стране. Называет цифры задержанных в разных городах России. «В Иркутске был очень большой митинг. Сколько там задержанных? Сейчас скажу. Сейчас скажу…», – говорит ведущий. Видно, что он лихорадочно ищет, прокручивая на своем мониторе бесконечные ряды информации. Не находит. «Странно, из Иркутска нет про задержанных, ладно потом», – говорит ведущий и переходит к другим городам.

Ночь сегодня выдалась «политическая» - Алексей Навальный летел в Россию, прилетел в кутузку, впрочем, как скажет кто-то, «вся Дания – кутузка»… Наблюдая за развитием событий в позе диванного политолога, размышлял, как можно в традиционной понедельничной колонке про «смыслы и бессмыслицы иркутской жизни» прикнопить Навального к Иркутску?

Журналист(ка) Ольга Телегина сделала отличнейший материал про клубную жизнь в городе И. – сейчас, наверное, правильнее будет сказать, что про «клубную смерть». Это интервью с арт-директором закрывшегося десять лет назад клуба «Объект 01» Сергеем Бельковым и речь в нем идет в основном о замечательных 2000-х (нулевых). Не исключено, что лучших с точки зрения фетишного для русской культуры «маленького человека» годах во всей истории России.

Как любитель послагать на досуге всяческие байки, ну и пофальсифицировать историю для собственного удовольствия и развлечения собутыльников – дальше круга друзей, собирающихся за столом, я со своими красивыми фальсификациями истории не хожу – я стараюсь следить за новинками Popular History. «Популярная история» - модное и даже в каком-то смысле уважаемое направление в исторической лженауке. Оно представляет собой практики (и результаты) конструирования истории для туристов, для ресторанов, для художественной литературы, в общем, для всякого массового употребления.

Это последняя колонка 2020-го года. У меня, как у колумниста, есть традиция. Раз в год – перед новым годом – я сочиняю сказку. Уходящий год был во всех отношениях «сказочным», вроде бы в сказках не нуждается, ведь каких только чудес и неожиданностей в этот год не случилось, но к традициям надо относиться бережно, поэтому сказка все равно будет. Вот она.

В Иркутске случился очередной рецидив «иркутскости». Так в городе И. именуют способность отдельных иркутян вполне самостоятельными, а иногда даже инициативными действиями убивать логику и этику одновременно. Имя выдающегося иркутского театрального актера Виталия Константиновича Венгера не подошло Иркутскому театральному училищу. Многомудрое чиновничество оповестило сторонников присвоения училищу имени Венгера о том, что на общем собрании трудового коллектива училища данная идея поддержки не получила.

На выходных исполнился год с тех пор, как в Иркутской области «пал красный Вавилон». 12 декабря 2019 года прошлогодний губернатор Иркутской области Сергей Георгиевич Левченко написал заявление об отставке. На следующий день в область прилетел врио губернатора Игорь Иванович Кобзев, который в сентябре выиграл губернаторские выборы в первом туре. Хоровая мантра «Кабздец, уходи!», в исполнении которой хорошо поставленным голосом, тряхнув замшелыми канонами политической этики, принял участие бывший губернатор Левченко, не сработала. В это трудно поверить, но прошлым летом такое необычное политическое фрик-шоу было показано иркутянам прямо на ступеньках областного правительства.

Егору Кузьмичу Лигачеву неделю назад (плюс один день) стукнуло 100 лет. В голове не укладывается. Это же человек, который наверняка вообще никак не известен современной молодежи. А для тех, кто выжил в перестройку и девяностые, это человек из совершенно другой эпохи – которая то ли была, то ли приснилась нам. Признайтесь, товарищи сверстники, вас же посещают сомнения в том, что последнее коммунистическое усилие, предпринятое нашим отечеством – завязать с бухлом и очистить морально-безупречный, в основе своей чистый, как девичья слеза, ленинский социализм от сталинско-брежневской накипи – оно действительно было, а не приснилось?

Когда я был молодым начинающим колумнистом, написал колонку с простительным для начинающего колумниста названием «Три понта».

Иркутский художник Игорь Смирнов предложил поставить в Иркутске памятник Гене. Это очень хорошая и действительно оригинальная для города И. идея – поставить на какой-нибудь из иркутских улиц памятник человеку, который для многих иркутян стал своего рода символом иркутской улицы. Абсолютное большинство т.н. «публичных иркутян» имели и имеют возможность светиться в каких-нибудь серьезных комнатно-кабинетных интерьерах. Гена в своей вечной военной форме и сумками с газетами ассоциируется только с улицами.

В частном разговоре о несчастных иркутских ледовых дворцах – этаком «типичном иркутском разговоре» о сущностных связях между буквой И и буквой Ж – в разговоре об эпикфейлах, связанных с возводимой для «радости начальства» архитектуры, возникла интересная версия истоков этого иркутского явления. Роль кармического приговора тут могли сыграть Амурские ворота.

Не всё получается при новом руководстве области. Оно и понятно. Во-первых, так вообще не бывает, чтобы получалось всё. Во-вторых, так не бывает, чтобы всё получалось при новом руководстве.

Как сугубо иркутскому колумнисту с большим трудовым стажем, мне, конечно, хочется писать только о том, что является иркутской уникальностью, или может быть выдано за таковую. Предмет сегодняшнего обсуждения, увы, не оставляет шансов ни на первое, ни на второе. Феномен «диалогов-перевертышей», о котором пойдет речь, повсеместный, универсальный. Иркутскую специфику ему может придать только упоминание имен вроде Левченко или Кобзева.

В прошлый уикенд я находился на изрядном расстоянии от Иркутска и в «иркутском фейсбуке» одновременно. Возвращаться в город И. было страшновато. «Иркутский фейсбук» создавал впечатление, что адова ковидла устроила в городе мор, сопоставимый с нашествиями чумы в позднее средневековье. Мы с рядом иркутских товарищей не уставали шутить, что вот прилетим в Иркутск, а тут сплошное свежедышащее кладбище, по которому медленно бродят страшные фигуры в черных одеяниях и с нелепыми, но невероятно страшными клювами.

Одна из моих любимейших фраз в мировом кинематографе звучит так: «Все, что произошло, послужит нам уроком. Но сначала надо разобраться, что же произошло?» («После прочтения сжечь», братья Коэны). Мне уже приходилось цитировать ее в своих колонках, но по другому поводу.

Зачем господин Дракон так жестко наехал на семью Левченко – отправил в зарешеченную локацию младшего и обыскал жилищно-территориальные локации старшего? Очень обсуждаемый вопрос в Иркутской области.

Политика и «эпическое» противостояние «земляк vs. варяг» в Иркутской области отнимали слишком много времени и внимания в последние месяцы. Возможностей для нормальных «культурных разговоров» практически не оставалось. Надо наверстывать упущенное. Напомню, что «культурный разговор» в Иркутске это в первую очередь разговор о местных памятниках.

Уже приходилось писать, что конкуренция политиков на выборах обычно крутится вокруг тем страха и надежды. Политики, может быть, и хотели бы расширить репертуар, но обслуживающие их политтехнологи так устроены, что знают только две ноты (или две клавиши) – страх и надежда. И они правы по-своему. Эти две эмоции – самые надежные инструменты управления массовыми настроениями или, выражаясь языком марксизма-ленинизма, общественным сознанием. Есть еще эмоция уныния, разочарования, отчаяния – приводящая к голосованию по принципу «против всех козлов». Это суровая штука, основа протестного голосования, т.н. «антиэлитной волны» в современной политической жизни. Но это не только суровая, но и опасная штука. Она как ядерная энергия, этим надо уметь пользоваться. Кроме региональной бизнес-политической элиты Иркутской области никто в мире толком этим пользоваться не научился. Но если что, наши подскажут, как с этим управляться.