Танцуй, пока молодой!

Журналист(ка) Ольга Телегина сделала отличнейший материал про клубную жизнь в городе И. – сейчас, наверное, правильнее будет сказать, что про «клубную смерть». Это интервью с арт-директором закрывшегося десять лет назад клуба «Объект 01» Сергеем Бельковым и речь в нем идет в основном о замечательных 2000-х (нулевых). Не исключено, что лучших с точки зрения фетишного для русской культуры «маленького человека» годах во всей истории России.

-

Пробило и меня на воспоминания о «клубной революции». Вот только захотелось махнуть шашкой (двинуть танком?) изрядного возраста и вспомнить про более ранние времена. Про девяностые.

Первого живого иркутского кислотника, прогрессивщика, рейвера, клаббера, клубника (разные слова на эту тему тогда возникали, приходили и уходили) я узрел летом 1997 года. Люди подобные NN уже были вполне трендовыми для столиц, но в Иркутске они еще выглядели экзотическими гостями из будущего. Клубная протореволюция в Иркутске началась где-то за год-два до этого. В знаменитейшем в узких эстетствующих кругах клубе «Клетка» («Сage»), возникшем в культовым для иркутских меломанов советских времен месте – на площадях ДК «Октябрьский» – уже во всю гремели модные рейвы, сопровождаемые всяческими арт-акциями, кислотными мультиками в мониторах, чудовищной дороговизной и утонченным гомосексуализмом, про который тогда никто не ведал, что прилично говорить «гомосексуальность», а не «гомосексуализм». Даже напрашивающегося юморка типа «клуб «Гейдж»» вместо «Кейдж» я в те времена не припоминаю. И вообще, знали ли тогда рядовые иркутяне слово «гей»? Надо поспрашивать выживших.

NN был первым встреченным мною «идеологически подготовленным» клубником. Человеческим в нем было только то, что вместо модных синтетических наркотиков он предпочитал пользовать монгольскую траву. И еще, в отличие от типовых представителей кислотной тусовки, он был очень разговорчив и даже болтлив. За несколько случайных встреч – на залитой солнцем и пивом иркутской набережной девяностых – он изложил всю идеологию с картиной мира поднимающейся «культурной волны».

Рассказал, что ненавидит русский рок и рок вообще. Правда, сделал исключение для Дэвида Боуи. Потому что он верил в будущее торжество бесполости (он подчеркнул, что не надо путать сие чудо с однополостью) и называл раннего Боуи одной из предтеч эстетики бесполости. Когда его друг отошел отлить, NN слил на него информацию, что Ваня «не настоящий», ибо слушает всякое дерьмо вроде брит-попа. Себя он называл «прогрессивным». Себе подобных «прогрессивной молодежью». Вообще он много говорил о прогрессе, о необратимых изменениях, о грядущей радикальной новизне, просто невероятно много о XXI веке, о том, что в XXI веке все будет другим (в частности придет та самая бесполость). Запомнилась, например, такая его фраза: «Я не хочу в отличие от всех (подразумевалось, что и от меня тоже) оставаться в XX веке».

Мой товарищ внимательно выслушал NN, похлопал его по плечу и произнес после часто цитируемые в нашей компании жестокие слова: «Не переживай, специально для таких красавцев, как ты, мы постараемся продлить XX век. Мы вам устроим Двадцатый Век-Два».

Прошло почти четверть века. Тогда мне показалось, что я встретил «героя своего времени». И сейчас кажется. Тот «героический гедонизм», который делали первые российские, особенно, провинциальные, клубники посреди всего, что творилось в девяностые, иначе, как героическим и назвать нельзя.

NN я с тех пор не видел ни разу. Клубной молодежи правда перевидал – на несколько двадцать первых веков хватит. Но вот таких настоящих – первооткрывателей, пионеров, «идейных» – кажется, больше не встречал.

Иногда думаю. Где ты теперь («поручик Иванов»), мальчик NN? Уехал ли в Москву или дальше, где просто растворился во множестве себе подобных? Или был забит гопотой в каком-нибудь переулке Иркутска (как это случилось с твоим другом, который «нарушал чистоту жанра»)? В каком все-таки веке ты остался?

Почему-то всегда вспоминаю в связи с этим простенькую, но милую песенку группы «Аквариум» из середины 1970-х. В ней схвачены некие базовые чувства про «культурные революции», которые были, да сплыли.

«... Ушла «Аббатская дорога»,

Ушли «Орбита» и «Сайгон»,

Нам остается так немного

От наших сказочных времен;

Остались цифры телефонов,

В которых нас не узнают;

Осталось в улицах знакомых

Опять искать себе приют...».

Что за «Аббатская дорога»? А фиг уже знает. Ясно только, что это что-то про «Abbey road».

Можно ли избежать ударов по российскому интернету?

Как пишут специалисты в области гражданское авиации, единовременные потери «Аэрофлота» после недавней хакерской атаки составили 250 млн рублей. Это то, что есть уже сегодня, то есть отмененные рейсы, пропавшие у пассажиров билеты и так далее. Всего же хакеры, которые в цифровом контуре национального авиаперевозчика сидели около полугода, нанесли ущерб порядка миллиарда рублей.

О чем воюют маленькие страны?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей — это не просто спор о границе.

Когда ИИ-модель — это не инновация, а сигнал тревоги

Американский Vogue — эталон стиля и законодатель мод — оказался в центре тихого, но очень знакового скандала. Причиной стал рекламный макет в августовском номере журнала, на котором красовалась модель, сгенерированная нейросетью.

«Традиционные ценности» как оружие неоколониализма

Поддерживать архаику среди покоренных народов более выгодно, чем прививать им ценности цивилизованного общества.

Не пора ли штрафовать Госдуму за дискредитацию Госдумы?

А нет ли случайно у кого инициативы насчет того, чтобы штрафовать депутатов Госдумы за дискредитацию самой Госдумы?