Писательница Елена Чижова: Сибирь — это два мифа… |
| Автор: Елена Чижова, Neue Zürcher Zeitung |
| 14.12.2020 18:11 |
|
«Огромная территория Сибири создает двоякое впечатление: о невероятной заброшенности, в которой охотно «топят» политических отступников, и о большой свободе от далекой центральной власти. Реальность в любом случае более прозаична», — пишет на страницах швейцарского издания Neue Zürcher Zeitung писательница Елена Чижова.
- «В отличие от других сопоставимых регионов Сибирь — это в первую очередь миф. Или, вернее, целая совокупность исторических и культурных мифов — которые, впрочем, отличаются для «среднестатистического» россиянина и «среднестатистического» иностранца. Эти два мифологических «набора», кажется, пересекаются лишь в одном сегменте. Его имя — ГУЛАГ», — отмечает писательница. «Невзирая на исторический факт того, что еще в царские времена Сибирь была местом принудительного труда и ссылок, за этим географическим обозначением явно виднеются очертания концлагерей Сталина. Можно сказать, что с культурологической точки зрения Сибирь является квинтэссенцией ГУЛАГа, его «идеальным» воплощением, объединяющим в себе все советские лагеря от Белого до Японского моря, от Архангельска до степей Казахстана», — говорится в статье. «Какой самый высокий дом в Ленинграде? — Здание КГБ на Литейном. Из его подвалов видно Сибирь», — так звучит политический анекдот советских времен». «В общественном самосознании россиян трагическому мифу о ГУЛАГе противостоит другой культурно-исторический миф: о Сибири как кузнице российской свободы. Это находит свое отражение в широко распространенной фразе: «Дальше Сибири не сошлют». «Сибирь издавна, еще с царских времен, была прибежищем для русских крепостных, желавших сбежать от произвола помещиков, а также для старообрядцев и «раскольников» — православных верующих, не принимавших церковную реформу и по этой причине подвергавшихся жестоким преследованиям со стороны государства. (…) Наряду со сбежавшими крепостными и старообрядцами к свободолюбивым группам российского населения относятся и бывшие заключенные ГУЛАГа, которые после своего освобождения по совершенно разным причинам не вернулись «на материк», а остались жить и обосновались в Сибири». «Считается, что из этих переплетшихся за сотни лет в богатой сибирской земле корней произошли сегодняшние сибиряки, которые в отличие от остальных россиян (по самосознанию которых неоднократно проехал каток российского и советского государства) являются свободолюбивыми и могут постоять за себя», — пишет Чижова. «Этот лестный миф (у которого спустя 70 лет советской власти едва ли есть прочное основание) порой приводит к возникновению более или менее выраженных сепаратистских порывов: Сибирь якобы могла бы жить лучше и богаче, если бы покинула сень России». «Такие сепаратистские иллюзии подкрепляются очевидным фактом того, что Сибирь располагает таким богатством природных ресурсов, какого нет ни в одном другом регионе России. (…) В этом смысле Сибирь — это подушка безопасности для сохранения власти государства, рассчитывающего на то, что природных ресурсов в любом случае хватит на его эпоху — а потом будь что будет». «За иллюзию государственной стабильности местное население расплачивается экологическими проблемами: большинство наиболее «грязных» городов России, в том числе и самый опасный город Норильск, находятся в Сибири», — указывает автор статьи. «Постсоветская идеология называет этих «мифических» сибиряков «глубинным народом» — который, как считается, в отличие от «вечно недовольной интеллигенции» целиком и полностью поддерживает и одобряет не только текущий, но и все прежние и будущие политические режимы». «Этому политическому мифу зеркально противостоит другой миф, согласно которому только здесь, на просторах Сибири и Дальнего Востока, можно встретить настоящих смельчаков, «российско-азиатских медведей», которые выгодно выделяются на фоне своих сограждан, робких «российско-европейских зайцев». «Какой из этих двух мифов победит, пока сказать сложно. Но, судя по событиям в Хабаровске, где на протяжении нескольких недель не стихают массовые протесты против несправедливых с точки зрения местного населения действий российского центрального правительства, у последнего мифа, кажется, есть определенный шанс». «Мой, следует признать, скорее скромный опыт в общении с сибиряками показывает, что Сибирь — это, наверное, не «Европа», но точно и не «Азия», — пишет Чижова в заключение. — (…) Сегодняшние сибиряки (реальные, а не мифические) — это чаще всего простые, постсоветские россияне. Они неконфликтны, избегают открытых и тем более радикальных разговоров «о политике» и не доверяют власти — ни местной, ни той, что в Москве. В личном разговоре они позволяют себе критиковать правительство — за равнодушие к потребностям «простых людей», за невероятный по их меркам масштаб воровства и коррупции и прежде всего за то, что оно «разбазарило все советские достижения». В то же время они убеждены, что сегодня в отличие от «диких 1990-х» они живут в эпоху монолитной путинской стабильности, ради сохранения которой можно перетерпеть временные невзгоды и мелкие неудобства вроде постоянного падения уровня жизни и низких зарплат». Перевод МНОГИХ ЗАИНТЕРЕСОВАЛО: 
Судя по официальным данным, порядка 100 тыс. авиапассажиров запомнят минувшие выходные надолго...
Госдума приняла поправку о введении штрафов до 5 тыс. руб. за поиск в интернете экстремистских материалов и получение доступа к ним. Также принята поправка о штрафах до 500 тыс. руб. за рекламу VPN. 
В современном мире, где продолжительность жизни неуклонно растет, а медицина совершает чудеса, все острее встает вопрос о качестве последних этапов человеческого бытия. 
Предложение председателя комитета по туризму Сангаджи Тарбаева о введении фиксированной доплаты в 200 — 300 рублей с каждой турпутевки на развитие туристической инфраструктуры — это, к сожалению, идея, которая выглядит как попытка решить системные проблемы методом «латания дыр» за счет конечного потребителя. И, как мы искренне надеемся, она не будет принята.
Предложение режиссера Никиты Михалкова ввести квотирование и «входные взносы» для западной кинопродукции, безусловно, вызывает живой интерес в контексте дискуссии о регулировании культурного рынка. |
