Политический пейзаж: «Партия Путина» и «Партия Навального»

Сомкнув ряды в отчаянной попытке «задавить смуту», наш правящий класс добился лишь того, что расколол страну на два непримиримых лагеря.

Гневные выпады лидеров думских фракций в адрес арестованного накануне Алексея Навального подтверждают не раз высказанное убеждение, что в нижней палате российского парламента нет правящей и оппозиционных партий, а если лишь разные фракции одной большой партии власти.

Как это было и в августе 2008 года, и в 2014 году, мелкие межфракционные разногласия мгновенно отодвигаются в сторону, и они тут же выступают единым блоком, как только чувствуют хотя бы незначительную угрозу потери своего положения. А стало быть, и привилегий, которые оно дает.

В своем стремлении продемонстрировать максимальную лояльность верховному правителю, лидеры фракций российского парламента не гнушались сыпать с думской трибуны не только нелепыми заявлениями в адрес оппозиционного политика, но и перемежали их откровенными оскорблениями.

Прозрачные намеки либо прямые обвинения Навального в предательстве прозвучали как от спикера Госдумы и члена бюро высшего совета «Единой России» Вячеслава Володина, так и от лидера думских коммунистов Геннадия Зюганова, и главы либерал-демократов Владимира Жириновского, и от «эсера» Сергея Миронова.

Володин: «человек предал страну и находится на финансировании иностранных государств». Жириновский: «Подлый человек, фамилия Навальный, он навалил столько гадости на нашу страну…». Миронов: «Предатель! Марионетка в чужих руках!». Зюганов: «гонец из Берлина — Гапон номер два, который будет поджигать внутреннюю ситуацию».

Тут можно было бы отметить, что сравнения с попом Гапоном достоин как раз сам Зюганов. Ведь сто с лишним лет назад задача мятежного, а затем убитого и проклятого священника, изначально состояла как раз в том, чем уже много лет занимается лидер КПРФ. А именно, в сдерживании недовольства народных масс правящим режимом, перевода его в более безопасное для правительства русло. Разница между ними лишь в том, что Гапон 9 января 1905 года пошел вместе с рабочими под пули, а господин Зюганов столь опасные мероприятия игнорирует.

Впрочем, все это сегодня несущественно. Точно так же, как не имеет смысла задаваться риторическими вопросами. Вроде такого: «А кого, собственно, предал Навальный? Родину? Где доказательства, и в чем это предательство заключается? В том, что он в бессознательном состоянии был отправлен на лечение за рубеж по личному разрешению президента Путина, после того, как на территории России, по мнению экспертов независимых западных лабораторий, был отравлен боевым отравляющим веществом, имеющимся только в распоряжении отечественных спецслужб? В этом „предательство“?»…

В свое время советский диссидент, писатель Андрей Синявский говорил, что у него «с советской властью стилистические расхождения». Под этими словами литератор имел в виду, что, будучи по своим убеждениям социалистом, он не имеет каких-то концептуальных идеологических несогласий с социализмом вообще, но вот стиль и методы тогдашнего политического руководства СССР ему не подходят.

Разница между нынешними думскими «оппозиционерами и «диссидентом» Синявским состоит в том, что последнего за его «стилистические» расхождения с советской системой упекли в лагерь на семь лет (отсидел из них шесть), а первые за свою «оппозиционность» пользуются всеми привилегиями нынешней власти — огромными зарплатами, депутатской неприкосновенностью и много чем еще.

Однако стоит признать, что кое в чем Зюганов все-таки прав. В своей гневной антинавальновской филиппике он проговорился о том, чего не по-детски страшатся не только члены правящей фракции, но и думские оппозиционеры: «За ним ничего нет, кроме организации российского „майдана“. Но для нас он может быть весьма неприятным и катастрофическим».

Тут с лидером думских «коммунистов» и впрямь не поспоришь. И майдан (то есть массовый выход недовольных граждан на улицы), и настоящий оппозиционер, каковым является Навальный, как бы ни относиться к некоторым нюансам его взглядов, в ситуации роста социального недовольства и экономического спада действительно могут стать катастрофой не только для дутых думских оппозиционеров, но и для всего правящего класса современной России.

Но у всей этой истории вокруг ареста Навального есть еще одно, возможно самое важное сегодня последствие, о котором, судя по всему, ни в Кремле, ни на Охотном ряду не догадываются.

Дело в том, что, отчаянно консолидируя свои ряды — на этот раз против Навального, правящий класс осознанно или бессознательно раскалывает сегодня всех мало-мальски активных граждан России на два непримиримых лагеря — «партию Путина» и «партию Навального».

Причем в первой по преимуществу кабинетные карьерные политики — по определению трусы, конформисты и приспособленцы. А во второй, вне зависимости от различий в политических взглядах, собираются те, кто считает, что «так дальше жить нельзя».

По инф. rosbalt.ru

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

БРИКС: клуб недовольных

Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.