Гендерное неравенство в России — наследие мрачной истории страны

Сегодняшние проблемы в отношениях россиян во многом сформированы масштабными катастрофами прошлого.

-

Когда мы говорим о гендерной динамике в России, слишком часто склонны фокусироваться на сиюминутных проявлениях — дискуссиях в соцсетях, статистике разводов или количестве женщин на руководящих постах. Однако, чтобы по-настоящему понять истоки современного положения вещей, необходимо погрузиться в глубины истории, в те трагические периоды, которые не просто пошатнули, а кардинально изменили демографический и социальный ландшафт страны. Гендерный дисбаланс в России — это не случайное явление, а глубокий, кровоточащий шрам, оставленный чередой катастроф ХХ века.

Именно поэтому так поражает статистика, описывающая последствия периода 1914–1922 годов. Первая мировая война, революции, Гражданская война, интервенция, голод, эпидемии — этот калейдоскоп ужаса унес миллионы жизней. Но погибшие не были равномерно распределены по полу и возрасту. Основной удар пришелся на молодых мужчин — они были призваны на фронты, участвовали в боях братоубийственной войны, гибли от болезней и лишений. Цифры, приводимые историком Шейлой Фицпатрик в ее фундаментальном труде «Сталинские крестьяне. Социальная история Советской России в 30-е годы: деревня», рисуют поистине апокалиптическую картину:

«Среди погибших непропорционально велика была доля молодых мужчин; это повлияло на соотношение женщин и мужчин в деревне даже сильнее, чем в городе. В 1920 г. среди сельского населения 45 губерний Европейской России в возрастной группе 19-29 лет на 100 мужчин приходилось 230 женщин».

Вдумайтесь в эту цифру: 230 женщин на 100 мужчин в самом репродуктивном и трудоспособном возрасте! Это не просто дисбаланс, это демографическая катастрофа, которая не имеет аналогов в истории большинства развитых стран. В то время как мир переживал свои войны и потрясения, ни одна другая страна мира в ХХ веке не сталкивалась с таким масштабным и долговременным гендерным перекосом.

Последствия этого «мужского дефицита» были колоссальны и многогранны. Во-первых, это напрямую ударило по институту семьи. Миллионы женщин оказались лишены возможности выйти замуж и создать полноценную семью, либо рано овдовели. Феномен «лишних женщин» стал обыденностью. Во-вторых, это привело к невиданной ранее феминизации многих традиционно «мужских» сфер деятельности. Женщинам приходилось брать на себя тяжелый труд в сельском хозяйстве, промышленности, образовании, медицине, чтобы выжить и прокормить свои семьи. Этот вынужденный эмансипационный процесс сформировал тип «сильной русской женщины», способной вынести любые испытания, справиться с двойной, а то и тройной нагрузкой. В-третьих, это повлияло на национальную психологию, создав у женщин ощущение того, что они сами по себе являются основной опорой общества. Мужчина, в силу своей редкости, автоматически становился «ценным призом», даже если его личные качества оставляли желать лучшего.

И эта тенденция не ограничилась лишь периодом 1914–1922 годов. Коллективизация, Голод 1930-х, волны политических репрессий и, конечно, Великая Отечественная война — каждая из этих трагедий вновь и вновь «выбивала» мужское население, особенно молодых и активных людей, из демографической структуры страны. Вторая мировая война по своим масштабам превзошла все предыдущие потери, вновь оставив миллионы женщин без партнеров и отцов. Целые поколения росли в неполных семьях, где мать была единственной кормилицей и воспитательницей. Это закрепило тот самый «матриархальный» характер российского общества, который многие исследователи отмечают до сих пор.

И вот только сейчас, спустя столетие после первой волны потерь, Россия начинает медленно, болезненно, возвращаться к относительному гендерному равновесию. Конечно, дисбаланс все еще сохраняется — после 30-35 лет соотношение женщин и мужчин вновь начинает смещаться в сторону перекоса в женскую пользу, что является следствием более высокой мужской смертности, зачастую связанной с образом жизни. Однако в более молодых возрастных группах ситуация становится более симметричной. И именно этот сдвиг, это постепенное выравнивание весов, парадоксальным образом является катализатором того, что многие называют «войной полов».

Поколения мужчин выросли в условиях негласного привилегированного статуса, обусловленного их демографической редкостью. Даже если мужчина не обладал выдающимися качествами, само его существование, способность быть отцом и кормильцем, делало его в некотором смысле «дефицитным товаром». Женщины, с другой стороны, были вынуждены конкурировать за ограниченное количество партнеров, часто закрывая глаза на недостатки.

Теперь ситуация меняется. Мужчин стало относительно больше, и они уже не являются автоматически «ценным призом», который нужно завоевывать и удерживать любой ценой. Женщины, воспитанные в условиях современной эмансипации и имеющие больше свободы выбора, стали предъявлять к партнерам гораздо более высокие требования: не только финансовую состоятельность, но и эмоциональную зрелость, ответственность, участие в воспитании детей, готовность к партнерским отношениям.

Мужчины, сталкиваясь с новыми реалиями, зачастую оказываются не готовы к этой изменившейся динамике. Ожидания с обеих сторон входят в противоречие. Женщины не готовы мириться с тем, что раньше казалось нормой, а мужчины не всегда понимают, что их традиционные роли и привилегии больше не работают по умолчанию. Это порождает фрустрацию, взаимные претензии, недопонимание и, как следствие, ту самую «войну полов», которая разгорается на просторах интернета, в бытовых конфликтах и отражается в статистике разводов.

Мы видим, как история, подобно невидимому архитектору, десятилетиями формировала социальный ландшафт. Теперь, когда демографические последствия былых трагедий постепенно сглаживаются, общество переживает болезненную адаптацию. Истинные истоки этой «войны» — не в испорченных характерах или эгоизме отдельных людей, а в глубинных, вековых травмах, которые лишь теперь начинают заживать, заставляя нас переосмысливать самые основы гендерных отношений. Чтобы примириться друг с другом, мужчинам и женщинам в России необходимо прежде всего понять и принять это тяжелое историческое наследие, которое до сих пор формирует наши ожидания и наши страхи.

Николай Яременко, главред ИА «РосБалт», социолог, доцент Финансового университета при правительстве РФ

О чем воюют маленькие страны?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей — это не просто спор о границе.

Можно ли избежать ударов по российскому интернету?

Как пишут специалисты в области гражданское авиации, единовременные потери «Аэрофлота» после недавней хакерской атаки составили 250 млн рублей. Это то, что есть уже сегодня, то есть отмененные рейсы, пропавшие у пассажиров билеты и так далее. Всего же хакеры, которые в цифровом контуре национального авиаперевозчика сидели около полугода, нанесли ущерб порядка миллиарда рублей.

«Традиционные ценности» как оружие неоколониализма

Поддерживать архаику среди покоренных народов более выгодно, чем прививать им ценности цивилизованного общества.

Эвтаназия: дискуссионное право умереть самому

В современном мире, где продолжительность жизни неуклонно растет, а медицина совершает чудеса, все острее встает вопрос о качестве последних этапов человеческого бытия.

Москва и Киев: из Стамбула будет долгий путь

Есть такая народная мудрость, что два раза нечто может быть случайностью, а на третий раз это уже нужно считать закономерностью.