Нащупали предел долготерпения

На эксперименты по выжиманию денег из народа, производимые нашими технократами, легла тень провала лукашенковского «налога на тунеядцев».

Мир людей отличается от мира механических объектов тем, что предсказать, как он себя поведет, невозможно. Прохождение кометы поддается довольно точному расчету. А масштабы и формы недовольства граждан по случаю очередного руководящего мероприятия заранее вычислить нельзя. Ничто не мешает строить более или менее правдоподобные предположения. Но увидеть, что из них сбудется, а что нет, можно только после того, как начальственный эксперимент над народом состоится в реале.

Наши белорусские соседи сорвали своим властям начинание, которое руководители России только еще собирались испытать на людях. Александру Лукашенко пришлось приостановить собственный декрет «О предупреждении социального иждивенчества», он же — «налог на тунеядцев». Ради сохранения лица этот эдикт не отменен полностью, но вряд ли уже будет введен в действие. Слишком бурными и злыми оказались уличные протесты.

После того, как провал состоялся, его траектория выглядит простой и даже очевидной. Белорусским властям, как и нашим, остро нужны деньги. Откуда взять? А почему бы, например, не с тех, кто формально не зарегистрирован как работающий и поэтому не платит налогов в казну? Это ведь даже справедливо. Они же пользуются всякими казенными удобствами и государственными услугами.

Почти полмиллиона белорусов (каждый десятый гражданин трудоспособного возраста) получили казенные письма с требованием платить примерно по $200 ежегодно. Около 50 тыс. человек послушались. Остальные сначала просто негодовали, а в последние дни начали в растущем числе выходить на улицы. Иссякнет ли на этом кризис, станет видно, но неудача нового побора уже выявилась во всей полноте.

В социальном блоке российского правительства такую же идею вынашивают с прошлого года. Вице-премьер Голодец, министр труда Топилин и другие чиновники рекламируют ее сразу в нескольких вариантах — то в виде обложения каждого трудоспособного «неработающего» побором в 20 тыс. руб. ежегодно, то через введение платности услуг государственных медучреждений для «неработающих» трудоспособного возраста.

Белорусский скандал, думаю, ставит крест на этих замыслах. Но зреют и другие, более изощренные. О них позже — а сначала о том, как подобные начинания видятся правящими технократами в их параллельной реальности, и как-то же самое воспринимают внизу. Ведь контраст огромен.

Начальство искренне полагает, что народ обязан платить за управленческие услуги, которые оно ему оказывает. Попытки уклониться расценивает как жульничество, неблагодарность и отсталость. А суммы, которые хочет взимать, — как просто смехотворные на фоне тех доходов и трат, которые считает нормой для себя.

Снизу же это видится как очередной набег чуждой и враждебной силы, которую люди привыкли бояться и от которой пытаются держаться как можно дальше.

Российский теневой сектор — это огромные массы людей, занятых в производстве и услугах. Стань они легальными, то были бы мгновенно разграблены и разгромлены государственной машиной. Объемы всего там производимого (и, в отличие от госсектора, гарантированно востребованного потребителями) очень велики.

Эти люди никоим образом не чувствуют себя должниками государства. И не только потому, что пользуются его услугами не так уж часто. Скажем, дефицит местных фондов ОМС, который хотят пополнить побором с «тунеядцев», создается не столько работниками теневого сектора, сколько другими категориями сограждан. И даже не потому, что платят казне и ее любимчикам весьма внушительные косвенные налоги. Например, «импортозамещение» финансируют из своего кармана и официально работающие, и официально неработающие, покупая по несуразным ценам продукцию родного агросектора вместо дешевой и качественной привозной.

Но еще важнее, пожалуй, два других взаимодополняющих факта.

Наша государственная машина нисколько не похожа на исполнительный аппарат, который, следуя указаниям налогоплательщиков, расходует перечисленные ими в казну деньги. Все уровни власти тратят свои бюджеты так, как хотят сами, или как им прикажут свыше. Влияние на них простых граждан минимально.

Но и рядовые люди до недавних пор почти не выступали в роли плательщиков прямых налогов. Основные налоги у нас платят юрлица — и не только НДС или налог на прибыль, но и НДФЛ, и социальные взносы за своих работников.

Такая своеобразная гармония довольно долго устраивала и верхи, и низы. Простой человек как бы не платил налогов и поэтому не замечал, что деньги в государственной казне — в конечном счете его собственные. А власти с удовольствием пользовались его попустительством, но зато серьезными прямыми налогами старались простонародье не дразнить.

И пока это длилось, было невозможно мобилизовать официально работающих против тех, кто работал в тени, напоминаниями, что они, дескать, ничего не приносят казне и жируют за общественный счет. Ведь плательщиком налогов не чувствовал себя никто.

Сейчас казна обеднела. Судорожно придумываются способы ее заполнить. Увеличиваются или вводятся прямые и косвенные поборы, ложащиеся абсолютно на всех, — от имущественного налога до акцизов и взносов на капремонт. Сама собой возникает мысль дополнительно обчистить и «неохваченных».

Однако попытки столкнуть «плательщиков» с «неплательщиками» не имели успеха в Белоруссии и очень вряд ли сработают в России. Рядовой человек по-прежнему понятия не имеет, на что идут его налоги, и рассматривает любое их увеличение, а равно и расширение круга плательщиков, просто как грабеж.

Белорусский эксперимент показал, что «налог на тунеядцев» встречен людьми уже не просто как очередная проблема, придуманная верхами, а как проблема нестерпимая. Предел на этом участке, так сказать, нащупан. Власти попытались заменить привычные правила игры на еще более несправедливые — и неожиданно для себя получили снизу твердый отбой.

Но в механическом мире российских технократов этот соседский опыт, похоже, не очень-то замечают. Ясно, что «тунеядского» налога у нас теперь не будет. Но ведь на подходе затея еще большего размаха.

Минфин, Минэкономразвития и Центробанк самым серьезным образом продолжают обсуждать план принуждения работающих граждан к выплате взносов в некую систему «индивидуального пенсионного капитала» (ИПК).

Обязательные взносы в государственную накопительную систему уже несколько лет подряд конфискуются и тратятся по усмотрению начальства. И вот создан план превращения временной схемы в постоянную с открытым и официальным изъятием у граждан денег, которых они до сих пор не платили.

В сегодняшнем своем виде этот проект примерно таков. Работодателям повысят НДС, параллельно понизив пенсионные взносы, уплачиваемые ими за работников. Бизнес не выиграет, но и не пострадает.

А компенсировать снижение пенсионных сборов заставят работников. От первоначальной мысли о добровольности взносов в ИПК, похоже, отказались, поняв, что люди на это не клюнут. Поэтому предложено вместо нынешнего НДФЛ, уплачиваемого по ставке 13%, взимать с заработков работников от 15% (НДФЛ без пенсионных взносов) до 20% (10% — НДФЛ, 10% — взносы в систему ИПК). То есть работник совершенно свободно выберет вариант, по которому будет платить больше, чем сейчас.

Типологическое родство всего этого с «налогом на тунеядцев», хоть и не совсем прямое, но довольно близкое. Государственная власть хочет изъять у гражданина добавочные деньги, не давая ему никаких возможностей повлиять на их расходование. Что же касается взносов в систему ИПК, то обещания беречь и приумножать их, конечно, будут рассыпаться, но цена им — точно та же, что и всем казенным клятвам, дававшимся на старте бесчисленных предыдущих «пенсионных реформ».

Если что-то подобное и в самом деле примутся внедрять, то всплеск народного недовольства обеспечен. Наперед не скажешь, насколько он будет силен. Но инстинктивное стремление нащупать предел долготерпения не иссякнет, пока этот предел не заявит о себе сам.

По инф. rosbalt.ru

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.

Тайминг на водку: есть ли толк в ограничении времени продаж?

В Вологде приняли суровейшее решение: продавать водку по будням только два часа в день, в целях борьбы с пьянством и алкоголизмом. Размышляет автор аналитического ТГ-канала