Сказка об отчаявшемся иркутянине

Ну что же, наступил пятьдесят второй понедельник года, а значит и день моей пятьдесят второй в этом году колонки. Увы, она будет пятидесятой – два понедельника пришлось пропустить из-за адовой ковидлы, о которой, правда, была написана своя колонка. Но есть у меня многолетняя персональная колумнистская (или колумнистическая?) традиция. В последней колонке года я рассказываю какую-нибудь сказку. Вот, например, «Легенда о третьем иркутянине» или «Сказка об иркутской маске». Этой «сказочной» традиции изменять не хочу и приступаю к рассказу сказки сейчас, замечу только, что делю авторство с сыном. Лет десять назад мы её сочинили.

Дело, разумеется, происходило в городе И., иначе говоря – в Иркутске.

Одна добрая немолодая женщина знала, что её маленький внук не будет пить молоко, если обнаружит в нём пенки. Поэтому всегда, вскипятив молоко, аккуратно процеживала его через марлю. Она плохо видела и потому не заметила дырку в марле. Кошка ночью игралась – гонялась на кухне за воображаемыми мышами и порвала марлю. В общем, пенки попали в молоко. Добрая невидимая фея, которая жила в доме, заметила это – выбрала все пенки из молока и отнесла их во двор, бросила там на землю. Злой невидимый фей, который жил во дворе и давно находился в ссоре с доброй невидимой феей, увидел это и решил закрутить какую-нибудь коварную интригу.

Он подобрал пенки и подбросил их в глину, которую замешивал в мастерской скульптор, старый мастер. Глина, в которой оказались пенки, прошедшие через руки злого фея, получилась очень плохой. Как ни замешивал и ни перемешивал ее старый мастер, было понятно, что ничего хорошего из этой глины не получится.

Мастер всю жизнь сомневался в подлинности своего дарования. А в последнее время только и думал о том, что дарование, если оно у него и было, полностью исчерпано. В этой неудавшейся глине он увидел знак, указание на то, что он, не могущий даже замесить нормальной глины, должен перестать творить. Ведь сама глина сопротивляется его попыткам творчества.

Из плохой глины он слепил невесть знает что. Подписал это свое творение: «Вот всё, на что я действительно способен». Закрыл мастерскую и больше не возвращался в неё никогда.

Прошли годы. Старая женщина и её муж – старый мастер – умерли. Внук вырос. Как-то он зашел в мастерскую деда. Всё там было старым, изношенным, покрытым пылью. В углу внук обнаружил последнее творение разочаровавшегося в себе мастера. Оно было… оно было поистине прекрасным. Это было лучшее из всего, что удалось создать давно умершему мастеру, ибо оно творилось не только его талантом (который у мастера все-таки был), но и отчаянием. А талант без отчаяния не способен создать что-либо подлинное. А всё подлинное создается только из плохого материала. Хороший материал всегда останется просто хорошим материалом, за какое бы «произведение искусства» не пытался его выдать мастер.

Гениальное произведение мастера выставлялось во многих музеях. Добрая фея и злой фей, давно постаревшие и помирившиеся друг с другом, любили посещать эти выставки. Смотреть на произведение, которое родилось в доме, в котором они когда-то жили и враждовали. И никто из них не знал, что они тоже приняли участие в создании шедевра.

Никто – ни пожилая женщина, ни мастер, ни внук, ни фея и фей – не знали всех составляющих этой истории. Их знаете только вы – те, кто прочитал эту сказку.

Ну и иркутяне легко поймут её смысл. Если у тебя есть талант и ты хочешь усилить его главным усилителем всех талантов – отчаянием – живи в Иркутске. И всё у тебя получится.