Про рок

Вчера был день рождения Вадима Мазитова – иркутского рок-музыканта, хорошо известного многим иркутянам, которым за сорок. Вадиму исполнилось бы 56 лет. О том, насколько Мазитов и песни группы «Принцип неопределенности» известны за пределами Иркутска, рокерские и околорокерские иркутяне любят поспорить. Мне эти споры не очень интересны, плюс ко всему я испытываю что-то вроде ненависти к жанру «лирической мемуаристики», поэтому позволю себе реализовать давно задуманное – рассказать о Вадике Мазитове один сюжет, который никак не будет вязаться с его героическим рок-музыкантским образом. Это будет история о том, как иркутский рокер Вадик Мазитов навсегда закрепился в лекциях университетского препода разных политических дисциплин, то есть в моих лекциях.

Была весна или начало лета 1992 года. Уже несколько месяцев как не существовал СССР. Больную новорожденную – новую Россию (не путать с Новороссией!) – правительство Егора Гайдара пыталось привести в чувство с помощью «шоковой терапии». Было ощущение, что одна половина страны пытается продать что-нибудь подороже, а другая половина пытается купить что-нибудь подешевле. Коротко говоря, вокруг творилось то, что сейчас называют «лихими девяностыми», а я тогда называл «гоп-революцией».

В Академгородке компания молодых людей «праздновала ночь до утра» – в квартире, которую снимал мой друг Руслан Бажин. Праздновали, пользуясь тем, что в 10-15 минутах ходьбы (на Помяловского) исправно функционировал первый в городе ночной ларек, торгующий алкоголем. В компании преобладали вчерашние студенты, а ныне начинающие брокеры, которые тут же за столом пытались продать друг другу какие-то вагоны с сахаром, партии компьютеров и чуть ли не мифологизированную потом в общественной памяти «красную ртуть». Торги перемежались обсуждением заплетающимися языками общего положения дел в стране.

Не помню, участвовал ли тогда в торгах рок-музыкант Вадик Мазитов – тогда многие пытались во всем таком участвовать – но хорошо помню, как он сказал: «Попомните мои слова, чуваки! Не пройдет и десяти лет, как наш освобожденный народ приползет на крыльцо Комитета Государственной Безопасности (С.Ш.: это словосочетание Вадик произнес медленно, практически по слогам) и попросит навести в стране порядок».

Эти слова казались абсолютной фантастикой. Для одних романтика, для других трагедия бурно развивавшегося российского люмпен-капитализма не позволяли даже предположить возможность чего-то такого. Какое на фиг КГБ? Еще и года не прошло, как освобожденный народ сбросил с постамента статую Дзержинского.

Однако эти слова Мазитова мне запомнились. Как оказалось, на всю жизнь запомнились.

Последний раз мы виделись 15 сентября 1999 года. В кинотеатре «Пионер» на концерте памяти погибшего летом Андрея Пивоварова (Кэпса). Вадик, уже отвыступав на сцене, слегка вязался к Анечке, девушке моего друга Леонида Андрулайтиса, рассыпая бесчисленные комплименты красоте ее глаз. Он объяснял ей, как это здорово, что она близорукая – из-за близорукости у нее такой необыкновенный взгляд, а на него, на Вадика, всегда очень «действует» взгляд близоруких красавиц… Я восхищался этим спектаклем речевого дон-жуанства, подстёбывал Вадика и почему-то вспоминал его слова из той весны 92-го. Смотрел на него и думал: вот время-то идет, а его фантастическое пророчество все не сбывается.

Разумеется, на том концерте не только много пели, но и много пили. Очень много пили. На следующий день я проснулся в состоянии тяжелой похмельной нирваны. Включил телевизор. Там показывали очередную трагедию. Несколько часов назад террористами был взорван девятиэтажный дом в Волгодонске (Ростовская область). За неделю до этого взорвали девятиэтажный дом в Москве – на улице Гурьянова. Три дня назад – тоже в Москве, восьмиэтажный на Каширке.

Телевидение показывало дымящиеся развалины, плачущих людей в отчаянии, людей в форме. Мелькали кадры с Путиным. Пару дней назад, готовясь к занятиям в университете, на которых студенты все чаще спрашивали, кто такой Путин и откуда он взялся, я на всякий случай прочитал его биографию, постарался все тщательно запомнить. Служил в КГБ, дослужился до подполковника. До того, как 9 августа 1999 года был назначен Ельциным исполняющим обязанности председателя правительства Российской Федерации (Борис Николаевич был видимо не чужд сакральной нумерологии – девятого девятьсот девяносто девятого!) работал директором ФСБ в звании полковника. Подполковник КГБ, полковник ФСБ… Похмельное сознание подбросило образ Мазитова, его пророчество из 1992 года, мое вчерашнее воспоминание об этом пророчестве… Особенно об этом: «Не пройдет и десяти лет».

«Не оно ли это?» - подумал я, глядя на экран телевизора, в котором опять появился Путин.

Через месяц (18 октября) Вадима не стало. Он не дожил до фактического исполнения своего фантастического пророчества.

Вот уже лет десять-двенадцать я рассказываю студентам о том, что не стоит верить политическим прогнозам от самых высокоумных так называемых «экспертов», ибо я, например, не знаю политических предсказаний, которые оправдались бы. Кроме одного единственного предсказания или даже пророчества, которое сделал самый известный иркутский рок-музыкант. Покойный Вадим Валерьевич Мазитов. Его пророчество сбылось полностью.

Где государству взять денег? В наших карманах

То, что государство поглубже залезет в карманы граждан в грядущие года, было ожидаемо, поскольку у бюджета заканчиваются источники пополнения.