Как закалялась антикоррупционная сталь

Давненько я в своих колонках не баловался… этим самым, как его, чёрта? ... «сторителлингом». Рассказами о разных иркутских людях, то бишь иркутянах. Несколько дней назад довелось мне участвовать в классическом русском разговоре на тему, можно ли что-то сделать, чтобы в отечестве нашем не воровали и не грешили совсем уж отвязной коррупцией, а если можно, что конкретно можно сделать? Разговор этот, как часто бывает меж нас, простых обывателей, а не экспертов, быстро свернул из проговаривания унылых мантр про «структурные реформы» и «развитие институтов» в гораздо более увлекательное обсуждение «общественных нравов» и таинственных законов их трансформации. Вот я и вспомнил об одном иркутянине.

• Михаил Златковский, "Одно окно, одна рука"

Герой этой колонки, мой бывший товарищ, был довольно типичным «героем девяностых» средней руки. То есть волшебными возможностями девяностых он воспользовался на уровне «около среднего», пожил какое-то время в благостном самоощущении «человека в тренде», однако при тираническом режиме Путина довольно быстро привёл свой бизнес в упадок, а потом и просто его потерял, разумеется, обвинив в этом провале лично Путина.

Не из девяностых, а из нулевых запомнился мне один связанный с ним сюжет. Наш герой замутил с властями Иркутской области какой-то «культурный проект», со стороны властей проектом заведовал один из заместителей губернатора, сметно-деловая часть была поручена помощнику этого заместителя. Герой рассказывал, как ознакомившись с документами «про деньги», он обнаружил какую-то совершенно необязательную, более того, совершенно непонятную строку расходов, поэтому, не подозревая ничего этакого, спросил помощника заместителя: «А это что такое?» «А это начальнику», – ответил помощник. Сразу хочу подчеркнуть, что под начальником понимался не губернатор, а его заместитель. Не хочется порочить честь и достоинство заместителя, но иркутяне наверняка сообразили, о ком идет речь. Сообразившие стопроцентно в курсе, что заместитель этот – кстати очень яркий и колоритный типок – прошел потом через уголовное дело, был признан виновным, получил шесть лет лишения свободы, вышел по УДО. Тоже, можно сказать, один из героев своего времени.

Но речь не о заместителе, а о моём бывшем товарище, точнее об уникальной тональности того его рассказа про «а это начальнику». Тут отдельно следует заметить, что абсолютное большинство из поколения (или поколений) «героев девяностых» – невероятные хвастуны и понтовщики. Хвастовство и понтовство это критериальные показатели, по которым вы всегда определите человека, воспользовавшегося волшебными возможностями девяностых, не глядя ему в паспорт. Это то, что совершенно не свойственно бизнесменам более младших поколений. Ну или просто очень редко у них встречается. Психологи, наверное, как-то по-научному объяснят происхождение этого хвастовства и понтовства. Я допускаю, что тут сработали законы быстрого перемещения из очень бедной в бытовом отношении страны – я сейчас не небесный, а совершенно земной СССР (говоря языком антисоветчиков, «совок») имею в виду – к высотам фантастического по меркам девяностых благополучия. Вот и вошло в привычку хвастаться.

Хвастался тогда и мой товарищ. Мол, зацени, какого уровня я добился – могу мутить коррупцию, от которой идут отчисления, пусть не губернаторам, но их заместителям. Мол, бизнес у меня такого уровня, что не гаишникам и ментам приходится взятки давать, а заместителям губернаторов. Я допущен, если не в высшую лигу – до допуска в высшую лигу еще надо постараться – но в первую лигу. Ни слова, ни полслова на тему того, что участвует он в чем-то аномальном, губящем страну, лишающим её перспектив развития, отнимающим у неё будущее, тогда не звучало. Да и по меркам того времени – речь о нулевых, выросших из девяностых – звучать не могло.

Прошли годы. Коррупционный заместитель попал под суд и отсидел. Перестал существовать бизнес героя этой колонки. Что поделать, у бизнеса были отличные возможности в условиях всяческих постсоветских «нехваток», но ничего не светило в последующих условиях товарно-услуговой избыточности и московских вертикалей в бизнесах. Опять же Путин виноват.

А сам герой превратился в страстного фейсбучного обличителя коррупционного беспредела в путинской России и пламенеющего сторонника Алексея Навального. Регулярно отгружает по моему адресу тонны, мягко говоря, не самых справедливых фекалий за мой путинизм, лоялизм и прочие недостойного порядочного человека безобразия.

Человек прошел серьезный путь психологической и ценностной трансформации. Изменился. Как только жизнь его выкинула из лиги, в которой пилят бюджетные деньги вместе с заместителями губернаторов, стал убежденным противником распилов. Вот мне и кажется, что когда каждый из нас, россиян, так или иначе повторит его путь, тогда и сдвинется что-то в плане воровства и коррупции в нашем многострадальном и богоспасаемом отечестве. А иначе не бывает. Пока тебя не выгнали из гостей, тебя всё «в гостях» устраивает. Так уж мы устроены.

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

БРИКС: клуб недовольных

Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.