Филармоническое…

После посещения культурных учреждений города И. я обычно отчитываюсь в фейсбуке о буфетах. Лишний раз хочу поддержать возвращение алкоголя в буфет Иркутского драматического театра (он исчезал на несколько месяцев). И лишний раз отметить, что лучший буфет из мною виденных в Иркутске – в филармонии.

Тут я напишу о филармонии, но не о буфете (а то еще подумают, что меня в культуре только коньяки с бутербродами интересуют). В этом году я побывал на нескольких филармонических концертах и хотел бы поделиться некоторыми наблюдениями.

Во-первых, меня не оставляет ощущение, что у классической симфонической музыки есть все шансы для того, чтобы собирать полные залы молодежи. Молодые встречаются на симфонических концертах, но все-таки их там не так уж и много. Молодость, представляющая собой уникальное сочетание динамики роста и некой внутренней пустоты, на заполнение которой этот рост и направлен, живет от одного жизнетворческого выпендрежа до другого. Принято считать, что предметом молодежного выпендрежа может быть только что-то новое, актуальное, но это не так. Молодежь может выпендриваться на чем угодно, ей только надо объяснить, что на этом можно выпендриться, можно, так сказать, «воспарить над беспонтом». Если мягко и ненавязчиво растолковать молодежи, что симфоническая классика это отличнейший способ «воспарить над беспонтом», то от молодежи в филармонии будет не протолкнуться. Ну и про буфет сообщить, конечно.

Во-вторых, небольшой этюд про аплодисменты.

Много лет назад мой отец рассказывал, как оказался в филармонии с целым подразделением то ли солдат, то ли курсантов. Служивые решили продемонстрировать свою любовь к музыке тем, что при первой же паузе – после первой части какой-то симфонии – принялись громко аплодировать. Что вообще категорически не принято, ибо аплодисменты между частями как бы разрывают ткань музыкального произведения, разрушают его. Кем-то из филармонических работников с офицером, который привел служивых в филармонию, была проведена экстренная разъяснительная работа. Тот кивнул, а потом рявкнул на весь зал: «Так, хлопаем только по моей команде!». Команда хлопать, как и положено, прозвучала в самом конце.

Так вот будучи на первой симфонии Мендельсона в нашей филармонии я обратил внимание – невозможно было не обратить – что если не половина, то треть зала хлопала между частями. «Времена меняются, – подумал я, – рождаются новые системы поведенческих практик, наверное, теперь это будет становиться нормой». В самом деле, почему бы людям, привычным к тому, что на всех концертах хлопают после каждой песни, не распространить эти правила на филармонию? Музыканты на то и профессионалы, чтобы не отвлекаться на такие мелочи. И как здорово, что местом рождения новых правил стал именно город И.

Рано радовался. Следующим моим посещением было посещение «Реквиема» хорошо всем известного товарища Моцарта. Ведущая концерта тактично напомнила присутствующим, что между частями музыкального произведения аплодировать не принято. В общем, сорвалась революция в правилах.

А так хотелось похлопать-посвистеть после «Лакримозы». Знакомый ведь мотивчик, можно сказать, родной.

Ну и ладно, раз так. Поживем еще, послушаем музыку по старинке.

Будет ли Америка Трампа «снова великой»?

С каждым днем крепнет ощущение, что business-friendly Дональд Трамп при сохранении своих нынешних подходов может принести экономике США результат прямо противоположный обещанному в ходе предвыборной кампании.

Зеленский и Трамп: роковой вопрос «Ты меня уважаешь?» вроде урегулирован

После письма Зеленского Трампу и выступления президента США в Конгрессе мощный приток конспирологии в соцсетях сошел на нет. Хотя напряженность сохранилась, стремление сторон к продолжению переговоров очевидно.

Народ спит под обстрелом пропаганды

Причина нежелания существенной части соотечественников ясно и четко осознать окружающую реальность не в том, что «народ» изначально не тот и его когнитивные функции имеют какой-то врожденный дефект.

Предложено с трибуны Совфеда: крепостное право для студента

В жизни иногда такое бывает: перемещался человек с места на место, искал лучшей доли — в учебе, работе, карьере, — а в определенном возрасте решил свой опыт обобщить, итоги подвести. Ну, например, чтобы с внуками поделиться, оградить их от повторения своих ошибок. И вот с высоты прожитых лет он говорит о том, что зря оставил родной городок — мол, надо было там учиться, реализовываться, а меня зачем-то в столицы потянуло.

Народ-ребенок не интересуется разоблачениями начальства. Что делать?

Тезисы про инфантильность российского населения со стороны многих оппозиционных публицистов давно уже стали общим местом.