Тридцать лет спустя

Это мой трехсотый текст в «Иркутской Торговой газете». Завершение первой сотни я отметил колонкой с названием «Сто колонок – колумнист не подонок», вторую сотню я пропустил, а вот для трехсотой давно задумал рассказать историю про мою первую в жизни публикацию. Тем более, что в этом году тому давнему событию исполняется ровно тридцать лет. Ну а число «тридцать» и число «триста» отличаются всего одним нулем.

Дело было в 1987 году. Перестройка тогда не то, что была в самом разгаре – все-таки лучшими в плане энтузиазма и радужных надежд годами перестройки станут два последующих года – но, что называется, уверенно набирала ход. Три великих писателя земли советской – Юрий Бондарев, Василий Белов и Валентин Распутин – опубликовали в газете «Правда» открытое письмо, в котором сетовали по поводу «испорченной молодежи» и, по сути, призывали к искоренению рок-музыки, эту самую молодежь со страшной силой портящую. Письмо писателей перепечатали во многих региональных СМИ.

Я учился в десятом классе в ныне несуществующей школе № 62. Как многие продвинутые в моем поколении, я увлекался рок-музыкой – на тот момент в первую очередь отечественным роком, который переживал в 1980-е настоящий «золотой век». И я решился написать ответ живым классикам. Я понимал, что по возрасту мне не положено спорить с мастодонтами. Однако оправдывал себя тем, что я читал их основные произведения, тогда как они в рок-музыке явно не разбирались от слова «вообще». Мне очень нравился Бондарев – романы «Берег», «Игра» и особенно его короткие зарисовки «Мгновения», написанные в жанре «короткого письма», который будет потом так востребован в эпоху блогерства. Мне нравились «Деньги для Марии» и «Последний срок» В. Распутина. Нравилась его повесть «Живи и помни». И в принципе мне тогда даже понравился роман «Кануны» Василия Белова, хотя сейчас мне кажется это удивительным.

Я только-только научился печатать на машинке, поэтому отправил в редакцию «Восточно-Сибирской правды» не рукописное письмо, а серьезный, как у взрослых, машинописный текст на несколько страниц.

И случилось чудо. 9 декабря 1987 года «Восточка» мое письмо напечатала. Без какой-либо цензуры. Разве что орфографию поправили и запятые расставили. Письмо, конечно, было написано в максимально корректном тоне, я рассыпался в комплиментах великим писателям земли советской, совершенно не лицемеря в том, что касалось Распутина и особенно Бондарева, лицемерием отдавала разве что следующая «красивость»: «Больно было читать…». Конечно, вместо «больно» я сейчас бы написал «неприятно». Тем не менее, редакция могла бы вырезать, например, намеки на «недалекость» классиков, на то, что они высказываются о том, в чем не разбираются, но не стала этого делать.

В своей школе благодаря этой публикации я стал настоящим героем. Сам в первую очередь гордился тем, что в моем тексте упоминалась обожаемая мною группа «Аквариум» Бориса Гребенщикова, имевшая тогда репутацию неоднозначной и малопонятной рок-группы. Полученный за публикацию гонорар – размером что-то около десяти рублей – придавал дополнительный вес в собственных глазах. Я убедился, что за собственные мысли можно получать деньги, и это было более чем приятным открытием для гуманитарного подростка.

Интересно, что благодаря этой публикации, мне тут же довелось узнать, что такое радикалы с противоположных сторон. Достаточно гневная отповедь наглому школьнику была опубликована в консервативной иркутской прессе, а от противоположной стороны – «либералов», которых тогда было принято величать «демократами» - мне довелось услышать упреки в слабости и непоследовательности. Мол, надо было «козлами» назвать «старых идиотов», а не рассыпаться перед ними в благодарностях за их «ничтожное» творчество. Интересно, что подобные пинки и томогавки от обеих сторон мне потом доведется получать по разным поводам бессчетное количество раз – обычная история для всех, кому чужд любой радикализм.

Так вот тридцать лет спустя я хотел бы высказать слова благодарности всем, кто имел отношение к той публикации. Тогдашнего редактора «Восточки» Бутакова Геннадия Михайловича уже почти год как нет в живых, но может быть кто-то из тех, кто работал в отделе писем, кто отобрал текст для публикации и т.д., прочтут эти слова. Я прекрасно понимаю, что письмо школьника запросто могло отправиться в архив или в корзину и ни у кого не повернулся бы язык критиковать редакцию за то, что она против перестройки и плюрализма. Ибо представление о том, что школьники не имеют права спорить с классиками, пусть сначала подрастут – оно вне времени и политических пристрастий. Однако «Восточка» позволила тогда школьнику высказаться, за что спасибо. Спасибо огромное.

Глобальный раскол мира: по каким принципам он сегодня происходит?

Нынешний мировой конфликт пролегает не по национальным границам, хотя внешне все выглядит именно так. Но на самом деле это столкновение двух диаметральных проектов будущего — глобального «по Швабу» и MAGA в любой его интерпретации.

Будет ли Америка Трампа «снова великой»?

С каждым днем крепнет ощущение, что business-friendly Дональд Трамп при сохранении своих нынешних подходов может принести экономике США результат прямо противоположный обещанному в ходе предвыборной кампании.

Зеленский и Трамп: роковой вопрос «Ты меня уважаешь?» вроде урегулирован

После письма Зеленского Трампу и выступления президента США в Конгрессе мощный приток конспирологии в соцсетях сошел на нет. Хотя напряженность сохранилась, стремление сторон к продолжению переговоров очевидно.

Народ спит под обстрелом пропаганды

Причина нежелания существенной части соотечественников ясно и четко осознать окружающую реальность не в том, что «народ» изначально не тот и его когнитивные функции имеют какой-то врожденный дефект.

Предложено с трибуны Совфеда: крепостное право для студента

В жизни иногда такое бывает: перемещался человек с места на место, искал лучшей доли — в учебе, работе, карьере, — а в определенном возрасте решил свой опыт обобщить, итоги подвести. Ну, например, чтобы с внуками поделиться, оградить их от повторения своих ошибок. И вот с высоты прожитых лет он говорит о том, что зря оставил родной городок — мол, надо было там учиться, реализовываться, а меня зачем-то в столицы потянуло.