Трансцендентальный иркутянин |
| Автор: Сергей ШМИДТ, Langobard | ||
| 03.10.2016 13:01 | ||
|
Случилось со мной в этом году (в весеннем семестре) одно маленькое преподавательское счастье. Я вел занятие, на котором несколько студентов делали доклад о Чаадаеве. Том самом, Петре Яковлевиче. Который «товарищ, верь, взойдет она – звезда пленительного счастья…».
Перед тем, как предоставить докладчикам кафедру, спросил у слушателей-студентов: «Кто такой Чаадаев?» Часть присутствующих успела позабыть школьную программу, по которой принято учить наизусть стихотворение Пушкина «К Чаадаеву», поэтому сообщила, что не знает, кто это такой. Те, которые знали, предсказуемо (мне прежде уже доводилось задавать этот вопрос студентам и не раз) разделились на две примерно одинаковых части. Одни ответили, что Чаадаев декабрист, что не является правдой. Другие, что он друг Пушкина, что является правдой, хотя и нуждается во множестве уточнений, которые тут нас интересовать не будут. В принципе нормальный результат. Лучше чем «Марат Казей это чеченский полевой командир» или «Марат Казей это поэт-декабрист, друг Пушкина». Потом выступали докладчики. И произошло следующее. Один из них озвучил знаменитое из Чаадаева: «Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее… Мне чужд, признаюсь, этот блаженный патриотизм, этот патриотизм лени, который приспособляется все видеть в розовом свете и носится со своими иллюзиями и которым, к сожалению, страдают теперь у нас многие дельные умы». А я, что называется, «краешком уха», услышал, как один сидящий в первом ряду студент прошептал своему соседу: «Как про наше время!» И тот отшептал ему в ответ: «Да! Один в один!». Старый препод был доволен. Актуальность многих пассажей Петра Яковлевича - дело известное. Приятно, когда первокурсники врубаются в эту актуальность. Однако актуальность некоторых пассажей Чаадаева можно подтверждать еще и некоторым хулиганством – вставлять в них вместо слова «мы» слово «иркутяне» и подставлять кое-куда еще и слово «Байкал». Сами посудите. Сейчас я переведу на иркутский язык один из самых известных фрагментов знаменитого первого философического письма П.Я. Чаадаева, всего лишь разок воткнув в первоисточник слово «иркутяне» и слово «Байкал». «... всем нам, иркутянам, не хватает какой-то устойчивости, какой-то последовательности в уме, какой-то логики... В наших головах нет решительно ничего общего, все там обособлено и все там шатко и неполно. Я нахожу даже, что в нашем взгляде есть что-то до странности неопределенное, холодное, неуверенное, напоминающее отличие народов, стоящих на самых низших ступенях социальной лестницы. В чужих краях, особенно на Юге, где люди так одушевлены и выразительны, я столько раз сравнивал лица своих земляков с лицами местных жителей и бывал поражен этой немотой наших лиц... Одинокие в мире, мы, иркутяне, миру ничего не дали, ничего у мира не взяли, мы не внесли в массу человеческих идей ни одной мысли, мы ни в чем не содействовали движению вперед человеческого разума, а все, что досталось нам от этого движения, мы исказили. Начиная с самых первых мгновений нашего социального существования, от нас не вышло ничего пригодного для общего блага людей, ни одна полезная мысль не дала ростка на бесплодной почве нашей родины, ни одна великая истина не была выдвинута из нашей среды; мы не дали себе труда ничего создать в области воображения и из того, что создано воображением других, мы заимствовали одну лишь обманчивую внешность и бесполезную роскошь... Чтобы заставить себя заметить, нам пришлось притулиться рядом с Байкалом…». Узнаете фирменное «иркутское нытьё»? Вот то-то и оно. Наш человек был Пётр Яковлевич. Как сказали бы умные люди – трансцендентальный иркутянин.
|
