Последние звонки былых времен

Эх, дорогие мои ничего не понимающие в жизни детичи! Вот раньше, когда было время ваших отичей, и отичи те дико радовались тому, что окончилось время ваших дедичей, дни «последних звонков» в школах были днями настоящих дионисийских праздников и буйств. Достаточно сказать, что был в те времена один единственный такой день для всех школ – 25 мая. Общество российское, избавившись от государственной опеки и контроля, оказавшись в ситуации отсутствия как закона, так и морали, пребывало тогда во блаженстве невероятным. Мыслители-аналитики всяческие, коих в нашем отечестве всегда было в избытке, гадали, чем все кончится? То ли общество само, оттолкнувшись от инстинкта самосохранения, выработает какие-то механизмы самоконтроля и самоограничения, то есть, запустит-таки какую-никакую мораль-злодейку, то ли оно, следуя стародавней российской традиции, попросит государственную власть спасти его (общество) от него самого (общества), и государственная власть откликнется на этот призыв со своей всегдашней готовностью? Поставив, правда, одно условие: я буду наводить порядок, как считаю нужным, и ты уж терпи, дорогое общество, и в дела мои, упорядочивающие, со своими советами не лезь. Как оно обернулось в итоге, вы, детичи, и без меня знаете, хотя, может, и не знаете ничего, потому что сравнивать вам не с чем, а без сравнения нет ни знания, не понимания. Как сказал бы тут старик Фридрих Ницще, кто жил всю жизнь при доминировании «аполлоновского начала» (так старик именовал порядок и контроль). и ничего «дионисийского» в жизни не видывал, тот, считай, что жизни-то и не знает.

Давайте я вам расскажу, детичи, как господствовал у нас бог Дионис во времена былые на примерах славного города Иркутска, замечательного школьного праздника «Последний звонок» и иркутской набережной, именуемой на официальном языке бульваром Гагарина.

На набережной той прямо с первыми лучами летнего солнца воцарялась, по сути, круглосуточная торговля разливным пивом (пивом из кег, в пластиковые стаканчики). Небо набережная начала коптить дымом шашлычек, напоминая встречу двух эскадр в Цусимском проливе, и начинала оглашать оба берега Ангары рёвом караоке, словно бесы музыкальных программ федеральных телеканалов собирались на общий отчетно-выборный шабаш.

«Школьники последнего звонка» после официальных церемоний в школах отправлялись на набережную, где за ними не следил и не подглядывал никто из взрослых, и в течение нескольких часов переживали четыре восходящих стадии дионийского становления.

Первую я именовал стадией помпеза или официоза. Школьники в красивых костюмах с лентами через плечо чинно следовали со школьницами, одетыми в однодневную форму советских школьниц, которую тогда еще можно было поискать по сусекам дома (осталась от старшей сестры!), а не покупать в секс-шопах. Попутно школота насасывалась пивом и наорывалась в караоке.

Вторая стадия была воинственной, боевой. Между выпившими школьниками из разных школ разыгрывались стихийные кулачные противостояния. На красивые костюмы, нередко уже украшенные к этому моменту следами праздничной рвоты, капала молодая горячая кровь. Школьницы пытались умиротворить разгоряченных одноклассников, хотя и радуясь про себя ярким зрелищам, кстати, в девяти случаях из десяти выполняя роль Елены в троянско-ахейском конфликте.

Третью стадию мой друг остроумно называл стадией «Плач Ярославны над телом пьяного Игоря». Школьницы с растрепанными однодневными косами, заплетенными по случаю окончания школы, очень часто зарёванные, пытались поднять разбросанных по кустам и газонам одноклассников, переоценивших стойкость своих молодых организмов, попросту говоря, перепивших и упившихся.

Четвертая стадия могла именоваться «началом взрослой жизни», поскольку плюнувшие на неподъемных одноклассников школьницы брели по аллеям и дорожкам набережной растрепанные и заплаканные, а к ним приближались умудренные опытом альфа-самцы, в те времена бога Диониса не очень опасавшиеся «присесть» за секс с малолетками.

Вот такие были тогда времена – теперь почти былинные – и такие тогда были «последние звонки». Уж звенело, так звенело. Куда все делось – другой вопрос. На него можно коротко ответить стихами поэта Всеволода Емелина.

Унёс ветер, словно листья,

Девяностые продажные,

И чекисты в руки чистые

Взяли нефтяные скважины.

Где государству взять денег? В наших карманах

То, что государство поглубже залезет в карманы граждан в грядущие года, было ожидаемо, поскольку у бюджета заканчиваются источники пополнения.