Памяти Мифа

Людям глобального мира, новым номадам, плохо понимающим, как единственную и неповторимую жизнь можно прожить в одном месте, не объяснишь, что когда проживаешь многие десятилетия в одном и том же городе, то имеешь возможность получать удовольствие от целой россыпи мыслеобразовательных эффектов. С одной стороны, ты словно смотришь длиннющую сериальную сагу, имеешь возможность наблюдать за самым интересным, что вообще есть в жизни – за тем, как меняются люди. С другой стороны, это ведь уникальное переживание – ежедневно оказываться в местах, с которыми у тебя связаны какие-то личностные переживания, возможные только в принципиально разных твоих возрастах. Грубо говоря, вот в этом месте ты толкал в песочнице машинки, а потом (много лет спустя) жарко целовался в романтической молодости или с трудом удерживал себя на ногах, перебрав лишнего, ибо романтические молодости не обходятся без избыточного алкоголя. А потом тут же праздновал новоселье коллеги, купившего квартиру в доме, который построили на месте детства и юности, а потом в будущем ты здесь возможно будешь ковылять со стариковской палочкой. То есть каждая городская локация это как штырек в детской пирамидке, на который ты нанизываешь воспоминания о случившемся с тобой в настолько содержательно разные периоды твоей жизни, что иногда кажется, что это с разными людьми происходило, просто каким-то чудом собралось – от разных людей! – в твоей голове.

-

Когда я узнал, что умер Святослав Опритов, всем знавшим его в Иркутске людям моего и около моего возраста известный как Миф, я зарулил на Набережную, в район пристани. Вспомнил лето 1997-го года, когда в Иркутске случилась «бульварная революция». На улицах, в первую очередь на бульваре Гагарина (это и есть Набережная), образовалось множество точек торговли пивом из кег и публика, жадная до тусовочности, бросилась проводить время на бульваре с утра до… практически следующего утра. Никогда не знавший толком ночной жизни Иркутск просто утопил себя в хаосе и карнавале уличного пива, шашлыков и, страшно вспомнить, уличных караоке. Со всей обычно сопутствующей таким явлениям легкостью и необязательностью человеческих отношений.

Когда на город опускалась ночь и холодное пиво становилось не в кайф, серьезные люди обращались к водке. В один из дней пивного лета 1997-го года мы встретились с Мифом, быстро пришли к выводу, что мы серьезные люди, взяли бутылку водки, банку консервированных ананасов и отправились потреблять все это под пристань, ближе к воде. Там за часок, под разговоры про музыку, литературу и фильмы это все и уговорили. Над нами – на набережной – шумел напивающийся и веселящийся Иркутск, мы были рядом, буквально рукой подать, но одновременно в стороне со своими книжками, фильмами и музыкальными альбомами. Стоя теперь в этом месте – оно теперь принадлежит мамочкам с детьми и колясками, а также совершенно трезвым парочкам; байроническое пьянство давно уже не в тренде – я ловил себя на дурацких вопросах, сохраняются ли в местах какие-то отпечатки здесь случившегося? В каком-то измерении продолжается ли здесь вечно мой разговор с Мифом под водку и ананасы, в котором он что-то объясняет мне про электронную музыку, в которой я ничего не понимаю, а я ему объясняю про теорию «желания» из книжек Жиля Делеза, в которых он ничего не понимает?

Чуть меньше четверти века прошло с тех пор, как происходил этот разговор. Больше четверти века прошло с тех пор, как на концерте Радио-Пик я услышал группу «Серая Чапчерица», в которой Миф играл на гитаре, и это был первый и последний случай в моей жизни, когда джазовая музыка – я не люблю джаз – мне действительно понравилось. Несколько лет прошло с тех пор, как Миф уехал из Иркутска в Подмосковье. Виделись мы после этого только в фейсбуке, друг другу не нравились, а месяца три назад я отфрендил его, чтобы и там не видеться и не раздражать друг друга без нужды. Конечно, если бы я знал, что случится, обошелся бы без этого. В общем, обычная для людей моего и около моего возраста «история одного знакомства».

Вот только то чувство – мы рядом с шумным и глупым миром, рядом, но все-таки извне – оно останется ощущением абсолютного счастья навсегда. Все вспышки воспоминаний о пережитом счастье, так или иначе, связаны именно с этим чувством. И сияющая звезда одного из этих воспоминаний – Миф. До самого теперь уже моего финала звезда для меня сияющая.

Можно ли избежать ударов по российскому интернету?

Как пишут специалисты в области гражданское авиации, единовременные потери «Аэрофлота» после недавней хакерской атаки составили 250 млн рублей. Это то, что есть уже сегодня, то есть отмененные рейсы, пропавшие у пассажиров билеты и так далее. Всего же хакеры, которые в цифровом контуре национального авиаперевозчика сидели около полугода, нанесли ущерб порядка миллиарда рублей.

О чем воюют маленькие страны?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей — это не просто спор о границе.

Когда ИИ-модель — это не инновация, а сигнал тревоги

Американский Vogue — эталон стиля и законодатель мод — оказался в центре тихого, но очень знакового скандала. Причиной стал рекламный макет в августовском номере журнала, на котором красовалась модель, сгенерированная нейросетью.

«Традиционные ценности» как оружие неоколониализма

Поддерживать архаику среди покоренных народов более выгодно, чем прививать им ценности цивилизованного общества.

Не пора ли штрафовать Госдуму за дискредитацию Госдумы?

А нет ли случайно у кого инициативы насчет того, чтобы штрафовать депутатов Госдумы за дискредитацию самой Госдумы?