Область настоящих цифр

1 июля Иркутская область «поправилась», как могла, вместе со всей страной. Как и положено в наших краях, был продемонстрирован один из политических брендов Иркутской области – ее протестность. Протестность на этот раз была умеренная – в качестве крутых антипоправочников прославились ненцы и якуты – однако марку удержали. Желаемых любой властью двух третей поддержки Иркутская область и особенно Иркутск нашей власти не выдали.

Протрендеть про нашу протестность мы, иркутяне, любим. Справедливости ради надо бы поминать и вторую сторону иркутской политики – апатию. Иркутская область это регион политической протестности и политической апатии одновременно. Протестность мы традиционно демонстрируем при низкой явке. Кремлевская политология исходит из того, что чем меньше явка, тем выгоднее для власти. Технология «сушки явки» считается одной из главных политических технологий власти. Но Иркутска и Иркутской области это не касается. Здесь невыгодные для власти результаты происходят при низкой явке.

У многих жителей области ярким пятном в памяти – чуть ли не самым главным в их жизни политическим событием – остается второй тур губернаторских выборов в 2015 году. Когда Сергей Георгиевич победил Сергея Владимировича. Тогда творилась настоящая эйфория, ведь до барских охот и коррупционных скандалов «народного губернатора» еще оставалось какое-то время. Так вот я давно приметил, что создателям и участникам тех торжеств кажется, что тогда чуть ли не вся область ринулась показывать козу власти и избирать «народного». Типичная ложная позитивная память. Явка тогда составила 37 процентов. Всего. Область и тогда осталась верной второй стороне своей политической натуры – политической апатии.

Однако, пожалуй, подлинным предметом иркутской гордости является традиция относительной (а по российским меркам – абсолютной) честности подсчета наших голосов. Тема фальсификата на выборах сама по себе болезненная и известная. Наша драгоценная власть на выборах получает очень хороший по европейским меркам процент, однако по каким-то своим причинам очень любит, чтобы этот процент был слегка туркменским. «Для объема» создают этакую пену на верхушке в электоральном стакане. Зачем власть это делает? – разговор о том отдельный. Тут ограничимся старорусски-мудрым «начальству виднее». Так вот наша область уже не первый раз играет роль резервации вполне чистого подсчета. Неудобный для властей маэстро Шпилькин, который своей «кривой Гаусса» осуществляет свои вроде бы правильные подсчеты, сообщил , что за поправки проголосовало 65 процентов принявших участие в голосовании, а явка была чуть побольше сорока процентов. Первое, что бросается в глаза – это ведь наши иркутские цифры.

В общем, за политическую апатию пусть нам будет стыдно. За протестность – пусть каждый испытывает эмоции в соответствии с собственным вкусом. А честностью подсчета будем гордиться. Пусть нам все завидуют.

Глобальный раскол мира: по каким принципам он сегодня происходит?

Нынешний мировой конфликт пролегает не по национальным границам, хотя внешне все выглядит именно так. Но на самом деле это столкновение двух диаметральных проектов будущего — глобального «по Швабу» и MAGA в любой его интерпретации.

Будет ли Америка Трампа «снова великой»?

С каждым днем крепнет ощущение, что business-friendly Дональд Трамп при сохранении своих нынешних подходов может принести экономике США результат прямо противоположный обещанному в ходе предвыборной кампании.

Зеленский и Трамп: роковой вопрос «Ты меня уважаешь?» вроде урегулирован

После письма Зеленского Трампу и выступления президента США в Конгрессе мощный приток конспирологии в соцсетях сошел на нет. Хотя напряженность сохранилась, стремление сторон к продолжению переговоров очевидно.

Народ спит под обстрелом пропаганды

Причина нежелания существенной части соотечественников ясно и четко осознать окружающую реальность не в том, что «народ» изначально не тот и его когнитивные функции имеют какой-то врожденный дефект.

Предложено с трибуны Совфеда: крепостное право для студента

В жизни иногда такое бывает: перемещался человек с места на место, искал лучшей доли — в учебе, работе, карьере, — а в определенном возрасте решил свой опыт обобщить, итоги подвести. Ну, например, чтобы с внуками поделиться, оградить их от повторения своих ошибок. И вот с высоты прожитых лет он говорит о том, что зря оставил родной городок — мол, надо было там учиться, реализовываться, а меня зачем-то в столицы потянуло.