Иркутский губернаторский чехардец

Информационные тучи продолжают сгущаться над головой губернатора Иркутской области. Медведи-кабаны, лифты, дороги, пиар КПРФ за бюджетные средства, симфонический оркестр, лесопользование и лесоторговля – в однообразии антигубернаторских сюжетов вражеские силы не упрекнешь.

Надо заметить, что губернаторская сторона сохраняет иррациональное спокойствие, которое не может не вызывать воспоминаний о том, что С.В. Ерощенко, предшественник С.Г. Левченко, во вполне аналогичной ситуации вел себя ровно так же. Не звучат разъяснений, не звучат оправдания – что в публичной политике считается правильным – но нет и информационной контратаки на «заказчиков». Более того, версии, кто именно пожирает очередного иркутского губернатора, разнятся. Не совсем понятна и цель. Добиться добровольной отставки или президентского отрешения от должности? Или добиться всего лишь уступок в каких-то бизнес-вопросах, например, по аэропорту?

Сознательно уклонюсь от участия в экспертном разборе названных вариантов, замечу только, что «месяцами истины» все-таки станут май-июнь, а не февраль-март, в чем почему-то уверены сторонники С.Г. Левченко. Если в мае-июне Левченко останется губернатором, он, вероятно, доработает полный срок и станет вторым иркутским губернатором после Б.А. Говорина, кому удавался такой давно немыслимый в утвердившейся логике политического развития области результат.

Любые разговоры о возможности досрочной перемены «первых лиц» области возвращают к обсуждению феномена иркутской губернаторской чехарды. По поводу губернаторской чехарды у политизированной публики вроде бы сложилось вполне консенсусное мнение. Чехарда это очень плохо. Из-за нее область упустила возможности, которые открывались в 2000-е (эпоха «Путинского процветания», Putin's prosperity). Из-за нее область может упустить возможности, которые открывает сейчас переполненный региональный бюджет. За профицит следует благодарить Иркутскую нефтяную компанию. Областная власть все заслуги, правда, приписывает себе. Впрочем, если она так нуждается в благодарностях, то вполне можно поблагодарить ее за то, что Иркутская нефтяная компания, на выборах 2015-го года поддерживавшая Ерощенко, не перерегистрировалась в другом регионе после его поражения. Я лично считаю это чуть ли не главным достижением действующей областной власти. В общем, спорить вроде бы не о чем. Чехарда это ужасно, это просто полный чехардец.

Но, оказывается, есть и некое третье состояние, альтернативное как стабильности и несменяемости власти, так и кадровой чехарде. Состояние губернатора постоянного, несменяемого, но висящего на волоске, работающего в атмосфере постоянного ожидания его отставки. Это наш случай. Ни сама областная власть, ни люди, профессионально занятые информационным обеспечением ее работы, за три с лишним года работы С.Г. Левченко не решили этой проблемы. Весь срок он работает в условиях отсутствия уверенности в том, что он проработает весь срок.

Формально такая ситуация успокаивает – чехарды нет, стабильность, губернатор на своем месте. В реальности она дает эффект, близкий к тому, что дает чехарда. Серьезные инвесторы не хотят иметь дело с областной экономикой (ибо непонятно, кто и что здесь будет завтра?). Отдельные подразделения региональной элиты не служат верой и правдой действующему губернатору, пребывая на низком старте готовности присягнуть гипотетическому новому начальнику. Ну и т.д.

Сложно сказать, приносит ли такая «спящая чехарда» вреда больше, чем чехарда реальная, но то, что она не приносит пользы, это точно. Если бы Путин завтра заявил, что иркутяне должны успокоиться, он не отправит иркутского губернатора в отставку, было бы хорошо. Но парадокс в том, что если бы тот же Путин завтра отправил иркутского губернатора в отставку, тоже было бы хорошо. Хороша любая определенность. Вредно ее отсутствие. Это главное логическое правило политики в России.

Что нам и миру проповедует Александр Дугин?

Александр Дугин дал интервью Такеру Карлсону — и за 20 минут продемонстрировал все проблемы философии, ставящей во главу угла выведенные «из головы» общие схоластические конструкции вместо анализа реальной человеческой жизни.