Иркутские тупики

В начале прошлой недели областные власти смогли отвлечься от насущных хлопот и интриг, связанных с вопросом о том, кому быть собственником аэропорта города Иркутска и на каких условиях. Власти нашли возможность для того, чтобы отвлечься от меркантильных вопросов о собственности и позаботиться о высоком - о культуре. Результатом проявленной заботы стало решение о расторжении трудового договора с генеральным директором Художественного музея Александром Гимельштейном.

Есть новости, которые не живут обычной жизнью новостей, в том смысле, что не исчезают в информационном потоке, а, наоборот, со временем как бы «настаиваются», как хорошее вино. Убежден, что новость прошлого понедельника об увольнении А. Гимельштейна из разряда именно таких новостей. Думаю, что не на месяцы, а на годы вперед мы просто обречены на то, чтобы возвращаться в разговорах о культурной жизни города к этому сюжету.

Признаться, в этой колонке я собирался ответить пестрому хору злорадствующих по поводу случившегося. Однако отвечать оказалось некому и нечему. Не в том смысле, что не оказалось злорадствующих. Александр Гимельштейн всю жизнь живет в соответствии с принципом «тот, кто хочет понравиться всем, в конечном счете, не понравится никому» - и совершенно правильно делает. Было бы удивительно, если бы не нашлось желающих позлорадствовать. В общем, если не толпа, то толпушка таковых набралась.

Просто среди одобривших упомянутое решение мне удалось обнаружить всего одного человека, про которого нельзя было бы сказать, что это человек, который ничего не умеет делать, кроме как обсуждать других людей и того, что делают другие люди. Это Павел Петухов, один из самых думающих людей в иркутских структурах КПРФ. Я отношусь к Павлу с большим уважением, но не буду вступать с ним в полемику, поскольку его точка зрения на обсуждаемый вопрос является в общем-то совершенно «политической», а политические споры по нынешним нервным временам не далеко ушли в осмысленности от споров религиозных. С фейсбучными кукареками мне, тем более, полемизировать не о чем. Всякая дискуссия предполагает определенную степень уважения к оппонентам, а в данном случае никаким уважением к кукарекам я похвастаться не могу. Уже многие годы меня не интересует точка зрения (ни по одному вопросу) людей, не умеющих в этой жизни ничего, кроме как обливать грязью и ложью других людей.

Наверное, стоить отметить правоту акцентирующих, что «власть предержащие» воспользовались своим совершенно законным правом – статьей 278 трудового кодекса, позволяющей увольнять руководителей организаций без каких-либо разъяснений. Тем не менее, дискуссия по поводу этого решения совершенно оправдана, ибо речь идет об областном музее, а не о частнокапиталистическом достоянии. Музей же, как справедливо заметил сам Гимельштейн, не принадлежит ни ему, ни тем, кто расторгал с ним трудовой договор, он является общественным достоянием, так что внимание граждан к таким вопросам - это нормально.

Лично мне интересно обсудить случившееся без персонификаций, то есть без обсуждения самого Александра Гимельштейна. Ибо, я убежден в этом, эта история не про него, а про наш Иркутск и все то, что с ним происходит.

Речь, конечно, идет об увольнении человека, блистательные результаты деятельности которого за всего лишь 13 месяцев управления учреждением культуры, не мог увидеть только слепой. Однако, обсуждать мы должны не его, а Иркутск.

Ибо это очередная история про приоритеты, которая расставляет власть внутри своего всегда иерархически устроенного зрения. Что все-таки важнее? Всегда неискренняя лояльность и показная восторженность? Или профессиональная работа и убедительные результаты?

Интересно, что не будучи ни режиссером, ни драматургом, будучи менеджером, Александр Гимельштейн - не исключаю, что совершенно неожиданно для самого себя - оказался в ряду классических иркутских сюжетов. В ряду, в который до него попали Вячеслав Кокорин, Валерий Шевченко, Иван Вырыпаев. Что объединяет всех перечисленных людей? За каждым из них стояло какое-то развитие, какое-то изменение, какая-то перспектива иркутской культурной жизни. И всегда это вызывало толком непонятную аллергическую реакцию людей, принимающих управленческие решения, и последующее блокирование этого самого развития. Всегда это заканчивалось очередным иркутским тупиком. Это все истории о том, как наша любимая малая родина обращается с любыми едва наметившимися «точками роста» в сфере культуры.

С самим Александром Гимельштейном, я уверен, все будет в порядке. Жаль, конечно, как всегда, нереализованных планов. Зная, сколь много совершенно необычного для Иркутска было задумано, догадываясь, сколько сил уже было потрачено на подступы к реализации задуманного, испытываю не только горечь, но и самое искреннее человеческое сочувствие.

Но случившееся – это все-таки история не про Гимельштейна. Это очередная история про «иркутские тупики», с которыми надо что-то делать. Ибо иначе все мы рано или поздно сдохнем в этих тупиках – от жажды, разочарования и бессилия.

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

БРИКС: клуб недовольных

Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.