«… И не надейтесь — я не уеду!»

Так уж сложилось в Иркутской области, что каждого губернатора здесь, как в местных влиятельных элитных тусовках, так и в ни на что не влияющих политизированных тусовках рассматривают и оценивают из одной единственной перспективы – когда он перестанет быть губернатором?

-

Поэтому каждому иркутскому губернатору, если он хочет нормально работать, приходится так или иначе рассылать сигналы, что не на что надеяться рассчитывающим на то, что он вот-вот покинет должность и можно будет «порешать свои проблемы» после его ухода (так как с ним и при нем у них ничего не получается).

Кстати, есть в этом что-то от Путина. Путин устроил в прошлом году «обнуление» примерно с теми же целями. Сам он, правда, заявил, что это был сигнал для внутренних крысёнышей, мол, надо работать, а не рыскать глазами в поисках преемника. Мне сдается, что сигнал был послан крысиным королям – обобщенному Западу, на котором и, правда, сложилась уверенность, что с Путиным поладить не удастся, поэтому перезагрузку отношений с Россией надо отложить до его ухода. «Обнуление» стало сигналом от Путина, мол, никуда не тороплюсь, никуда не ухожу, хотите решать проблемы, ничего не ждите, решайте проблемы со мной.

У иркутских губернаторов, разумеется, масштаб другой, но задача убедить общественность, что ожидать какого-то «после» не стоит, вполне аналогичная.

Первым из губернаторов, кто осознал эту задачу был видимо Дмитрий Федорович Мезенцев. В ближний круг я допущен не был, но запомнилось, как в марте 2012 года допущенные передавали, что Мезенцев на какой-то внутренней заседачке заявил (цитирую, как рассказали): «Я никуда не уеду и всем вам еще мозги вынесу». Сто процентов, что интеллигентный Дмитрий Федорович конкретно так не говорил, но по смыслу что-то такое видимо сказано было. Люди с хорошей памятью на политику, глянув на дату, улыбнувшись, сообразят, что работать ему оставалось пару месяцев. Фиксируем, что для решения задачи, о которой эта колонка, губернатор Мезенцев выбрал метод внутриэлитной коммуникации.

Коротко замечу, что С.В. Ерощенко проблемы, судя по всему, не видел, поэтому из данного сравнительного анализа выпадает.

При Сергее Георгиевиче Левченко проблема была самоочевидна. Решали ее не по-мезенцевски. Сам на эту тему Левченко публично не высказывался (я, по крайней мере, не припоминаю), но его легендарная пресс-служба в коммуникациях с медиамеджерами талдычила одну и ту же мантру: «Народного губернатора никто не посмеет тронуть. С администрацией президента у Левченко все ровно. Левченко не просто доработает выигранный в 2015 году срок, ему в АП согласовали второй срок». Мантру видимо сочинили в пресс-службе, там умели сочинять, одного только медведя-шатуна, терроризировавшего местных жителей и прилегшего вздремнуть в берлоге можно вспомнить (того самого медведя, которого, как объяснила пресс-служба, губернатор лично застрелил не на барской охоте, а по просьбам измученных местных жителей). В общем, был выбран метод вбрасывания темы незыблемости Левченко через начальственных медиалиц.

Сложно сказать, как сам Сергей Георгиевич оценивал масштабы нависшей над ним опасности досрочного ухода. Знаю людей, которым он говорил, что ему даны абсолютные гарантии на самом верху, корпоративные враги только деньги зря тратят (речь об информационной кампании против Левченко в 2019 году), но ответа на вопрос, был ли он при этом «субъективно честен», у меня нет. Политики – люди особые. С ними никогда не понять, что они действительно думают, когда они что-то говорят.

О Кобзеве. Будучи с ним недавно в прямом радиоэфире, обратил внимание, что, по сути, каждый второй высказываемый цельный тезис он плавно завершает этаким примечанием: «Никуда не собираюсь. Привык доводить начатые дела до конца. Пока не доделаю задуманное, отсюда ни ногой». В общем, губернатор Кобзев хроническую проблему иркутских губернаторов видит и выбрал третий путь её решения – путь публичных высказываний.

Выводов и прогнозов не будет. Пока просто зафиксируем разницу.

Можно ли избежать ударов по российскому интернету?

Как пишут специалисты в области гражданское авиации, единовременные потери «Аэрофлота» после недавней хакерской атаки составили 250 млн рублей. Это то, что есть уже сегодня, то есть отмененные рейсы, пропавшие у пассажиров билеты и так далее. Всего же хакеры, которые в цифровом контуре национального авиаперевозчика сидели около полугода, нанесли ущерб порядка миллиарда рублей.

О чем воюют маленькие страны?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей — это не просто спор о границе.

Когда ИИ-модель — это не инновация, а сигнал тревоги

Американский Vogue — эталон стиля и законодатель мод — оказался в центре тихого, но очень знакового скандала. Причиной стал рекламный макет в августовском номере журнала, на котором красовалась модель, сгенерированная нейросетью.

«Традиционные ценности» как оружие неоколониализма

Поддерживать архаику среди покоренных народов более выгодно, чем прививать им ценности цивилизованного общества.

Не пора ли штрафовать Госдуму за дискредитацию Госдумы?

А нет ли случайно у кого инициативы насчет того, чтобы штрафовать депутатов Госдумы за дискредитацию самой Госдумы?