Две иркутские школы философии

Половина россиян, побывавшая в сознательном возрасте в настоящем СССР, наверняка делит всю философию на две части. На материалистов и идеалистов, как научили нас всех в молодости марксистские ленинцы. Линия Демокрита – это материализм. Линия Платона – это идеализм. Помню удивление юного себя, когда, будучи обучен тому, что материалистическая философия это более высокий этап развития, чем идеалистическая, узнал, что Демокрит был раньше Платона. Как же так? Ведь нас приучили еще и к тому, что более прогрессивное всегда возникает после менее прогрессивного, а не наоборот?

Потом, конечно, выяснилось, что все сложнее. Что рядом с интеллектуальной схваткой Платона и Аристотеля никакой Демокрит даже рядом не отсвечивал. Мой любимый писатель Хорхе Луис Борхес четко продекларировал, что люди рождаются либо сторонниками Платона, либо сторонниками Аристотеля, просто большинство из них, прожив жизнь, так и не узнают об этом. А ведь еще случались очные и заочные схватки номиналистов и реалистов, Бэкона и Декарта, Канта и Гегеля, Гегеля и Кьеркегора, экзистенциализма и структурализма (вместе с постструктурализмом), и еще много что, и ни одну из этих схваток не объяснить простым противостоянием материализма и идеализма.

Но вот про проблематику вульгарного материализма и вульгарного идеализма я полюбил рассказывать на примере двух иркутских школ. И вам расскажу.

Одна из этих школ – номер 62 на улице Курчатова. Ее закончили много иркутян, имена которых слишком известны, чтобы я их называл, например, я ее закончил. Этой школы не существует. Есть ее здание, в котором расположен лицей ИГУ. Выпускники шестьдесят второй могут прийти в это здание – мне в нем даже доводилось преподавать – пройтись по коридорам, заглянуть в кабинеты, вспомнить каждый о своем, но школы номер 62 как образовательного учреждения больше нет.

И есть в Иркутске школа номер 19. Гордость Иркутска, гордость мэра Бердникова, гордость иркутского образования, гордость всех, кто в ней работает и учится, гордость иркутских астрономов – в 19-й школе расположен самый большой в России полнокупольный школьный планетарий. Но школа эта расположена в совершенно новом здании. Здание 19-й, в которой учились десятки тысяч иркутян – моего и последующих поколений – было снесено и на его месте было построено новое школьное здание. Современное, красивое. Я шучу про эту школу, что, попадая в нее, попадаешь в советский детский фильм про Электроника и Сережу Сыроежкина. Там, если вы помните, была показана советская школа, абсолютно не похожая на те школы, что видели советские школьники. Впрочем, там и пионеры на собственных мотоциклах ездили, то есть, и кроме самого Электроника, там хватало фантастики. Ну так теперь «школа из Электроника» есть в городе И. Девятнадцатая. Только вот для множества выпускников девятнадцатой эта школа ничего не значит. Наслышан, что они в нее даже не приходят. Потому что в ней нет коридоров и кабинетов, в которых они провели свое детство.

Такой вот материализм и идеализм. Материя 62-й школы есть, а идеи (духа) нет. Идея (дух) 19-й школы есть, а материи нет. Вот и рассуждай, сколько угодно, о специфике отношений между духом и материей на примере двух иркутских школ.

У древних афинян с их афинскими школами философии таких вот школ для размышлений не было. Но у них была «проблема корабля Тесея», о которой нам поведал Плутарх. Тесей (кстати, не лошара какой-нибудь, а сын Посейдона и еще одного земного мужика одновременно) ходил на этом корабле на Крит – мочить козла Минотавра. Афиняне легендарный корабль, разумеется, сохранили. Корабль, разумеется, гнил, поэтому на нем приходилось менять доски. И в какой-то момент на нем не осталось ни одной доски, которой бы касался Тесей. Вот афинские «любители мудрости» и зарубились на теме, это уже другой корабль или все-таки корабль Тесея?

В общем, школе номер 19 можно имя Тесея присвоить. В подковерном противостоянии педагогов-практиков бюрократическому Минотавру (разноуровневому образовательному чиновничеству), может, пригодится. Ну а школе номер 62 имя не нужно. Она сама теперь только имя.