Дама с собачками

Наверное, многие иркутяне увидят в героине этого текста какую-нибудь «собственную» иркутянку с собачками, многие узнают ту, о которой речь. Я не открываю имя героини, поскольку не знаю ее имени. В общем, я практически не знаком с нею. Один раз мы обсуждали наших собак, перемежая тему собачьей жизни критикой Шахназаровской постановки «Анны Карениной». Это все.

-

Тем не менее, я часто вспоминаю и поминаю ее в разговорах об Иркутске, о «философии иркутской жизни», о «практической философии жизни в Иркутске». Вспоминал, кстати, и в связи с отличнейшим иронично-наблюдательным текстом Галины Солониной. Регулярные участники дискуссий об Иркутске и иркутской жизни наверняка в курсе, что главная проблема этих дискуссий заключается в том, что они представляют собой озвучивание критических штампов в ответ на озвучивание некритических штампов. И такое длится то ли до круговой, то ли до шарообразной бесконечности. Участники дискуссий внутренне тяготятся этим, ощущают, что первейшая задача, которую необходимо как-то решить, это задача выхода из этого круговорота штампов. Хватаются за любые соломинки – где-то подслушанную свежую реплику, удачную пришедшую в голову метафору, в худшем случае за какие-нибудь циферки или информашки, недавно увиденные в сети. Меня в таких ситуациях всегда выручает иркутянка с собачками.

Вот недавно, например, обсуждали в узком квадрате важнейший жизнетворческий ресурс провинциальной жизни, которым мало какая провинция умеет пользоваться, наша уж точно не умеет. Изъяснялся бывший иркутянин, добившийся больших успехов в столицах, но тяготящийся положением «первого среди вторых», «правой руки» высокочтимого NN и т.д. Обремененный фактом этакой функциональности своих достижений, иначе говоря, тем обстоятельством, что достижения эти случились в рамках не им придуманной системы. А ему хотелось бы сделать что-то самостоятельно-содержательное, как сказал бы один мой друг и учитель, изменить мир, а не свое место в мире. Изъяснявшийся демонстрировал понимание, что в провинции, в которой ничего толком не построено, не достроено, не отлажено, с ее повседневной «философией ненастоящего» это бесспорно легче сделать, чем в «центрах настоящей жизни». Собственно, мы и обсуждали варианты его исхода на исходные позиции с такой вот экзистенциальной целью.

Жаль, что в провинциях никак не могут осознать, что реальные возможности сотворения чего-то своего являются чуть ли не единственным их привлекательным ресурсом для людей, стремящихся к проявлению самостоятельности и изобретательности в организации собственной жизни. И не хотят как-то пошевелиться в плане того, чтобы облегчить таким людям доступ к этому ресурсу.

Вот в этом разговоре я уже не первый раз то ли к месту, то ли нет, рассказал об иркутянке с собачками.

Когда она движется по городу, окруженная тремя своими всегда аккуратно и эстетично постриженными веселыми собаченциями, она магнитит взгляды всех прохожих. Ее платья это всегда какая-то особенная архитектура. Ее движение и движение ее собак это движение маленькой эскадры романтических кораблей, заходящих на рейд. И можно только догадываться, какой внутри нее кипит драйв. Ведь каждым своим шагом она изменяет этот город. Иркутск становится другим, как становится другой морская гладь, разрезаемая расходящимися линиями за кормой корабля. И пусть потом эти линии ослабнут и исчезнут, и гладь опять станет гладью. Сила переживания того, как мир становится другим от того, что в нем есть ты, не сравнится ни с какой другой переживательной силой. И те, кому нужны такие эмоции, конечно, должны жить в провинциях, а не в столицах. Ну и выбирать из провинций сами знаете какую. Да-да, наш проклятый богом и позабытый дьяволом город И.

Тут это все оценят так, как не оценят нигде в другом месте.

PS: В последней фразе я приврал конечно. Ну и что? Ни капельки не стыдно.

Можно ли избежать ударов по российскому интернету?

Как пишут специалисты в области гражданское авиации, единовременные потери «Аэрофлота» после недавней хакерской атаки составили 250 млн рублей. Это то, что есть уже сегодня, то есть отмененные рейсы, пропавшие у пассажиров билеты и так далее. Всего же хакеры, которые в цифровом контуре национального авиаперевозчика сидели около полугода, нанесли ущерб порядка миллиарда рублей.

О чем воюют маленькие страны?

Конфликт между Таиландом и Камбоджей — это не просто спор о границе.

Когда ИИ-модель — это не инновация, а сигнал тревоги

Американский Vogue — эталон стиля и законодатель мод — оказался в центре тихого, но очень знакового скандала. Причиной стал рекламный макет в августовском номере журнала, на котором красовалась модель, сгенерированная нейросетью.

«Традиционные ценности» как оружие неоколониализма

Поддерживать архаику среди покоренных народов более выгодно, чем прививать им ценности цивилизованного общества.

Не пора ли штрафовать Госдуму за дискредитацию Госдумы?

А нет ли случайно у кого инициативы насчет того, чтобы штрафовать депутатов Госдумы за дискредитацию самой Госдумы?