Шестнадцатые среди первых

Кто о чем, а вшивый — о пресловутой Государственной корпорации развития Сибири и Дальнего Востока.

(«Вшивый» — в данном случае это метафора, но метафора жизненная: как и всякий представитель регионального малого бизнеса, я периодически испытываю естественное желание поплакаться насчет сирости и убогости. А вы нет? Не лгите хотя бы себе, пожалуйста...)

Короче, про эту самую Госкорпорацию. Возможно, вы считаете, что возражать начальству (Путину В. В.) вообще нельзя или бессмысленно. Возможно также, что вы искренне полагаете, что пафосные слова «развитие Сибири» не могут означать ничего другого, кроме всеобщего светлого будущего. Тогда не тратьте время и не читайте дальше, ничего кроме изжоги дальнейший текст у вас не вызовет.

Но возможно также, что вы просто считаете чересчур уж теоретичными и абстрактными, оторванными от жизни всякие либеральные построения типа: «разрушающее влияние на инвестиционный климат и деловую среду появления любого предпринимательского субъекта, являющегося исключением из общей правовой среды и имеющего неограниченную финансовую фору». Как и любая многобуквенная конструкция, она вас не касается. Ну и, в конце концов, это не вы копили под подушкой кровные, чтобы честно поучаствовать в аукционе на право разработки небольшого нефтегазового месторождения на северах — и которое эта самая госкорпорация заберет без всякого конкурса, просто потому что понравилась. Но давайте я попробую вас разубедить: вас это все же касается. Поговорим о приземленном. О рынке труда.

Старшая дочка недавно делилась чисто житейскими наблюдениями (а что, кроме покроев свадебных платьев может волновать молодую иркутянку? Правильно: карьеры-зарплаты-критерии успеха). Вот приятель-сверстник (классный, кстати, светлый парень, мы с ним френды во «Вконтакте»; сын очень симпатичного депутата родом из одной естественной монополии) устроился на работу. Недавний выпускник в должности менеджера среднего звена. На 60-ти тысячах оклада (в другой естественной монополии, естественно...) А вот недавно появившийся в Иркутске филиал международной корпорации (турбизнес) открыл вакансию менеджера. Требования: один иностранный в совершенстве, второй разговорный, опыт работы в турбизнесе не менее трех лет. Оклад — 15 тысяч (белыми, в таких компаниях «серых» не бывает). В глазах у дочки — напряженный вопрос «как так?», и хорошо, что девочка умненькая и не задает его папе: знает, что папа может психануть и чего-нибудь разбить.

Вся разница ведь очень проста: транснациональная корпорация привыкла работать везде и всюду по рыночным правилам, ориентируясь на ценники бирж труда. И не по жмотству, а потому, что так будет легче мотивировать человека, привязывая его доходы и бонусы к общим успехам команды на рынке. На котором действует в жесткой конкуренции с местными командами. А естественная монополия движима совершенно другим инстинктом: выбрать с рынка труда все, что приглянется (не обязательно лучшее), выставив несуразно большой ценник («несуразно» — относительно рынка, конечно, а так-то денег ведь много не бывает). И далее человек попадает в ловушку лояльности, ему не столько за работу платят, сколько за лояльность. Он никогда не возразит начальству, делающему глупость (как правило, это катастрофическое увеличение себестоимости; вы же видели их дворцы из стекла и металла?). Он никогда не возразит начальству, совершающему аморальный поступок (что теоретически означает репутационные проигрыши и в нормальной стране вело бы к падению биржевых котировок, однако не в нашем случае многочисленных ОАО со 100% госучастием).

В большинстве случаев человек, который движим только страхом выбытия из «касты избранных» — становится плохим работником (мы все знаем о качестве услуг этих госмонополий, как и о тарифах, за счет которых неважнецкое качество труда высоко оплачивается). Это не значит, что он становится совсем уж негодяем, конечно. С ним можно умеренно пить коньяк и говорить о литературе, он даже может быть набожен — ровно до той поры, пока не оказывается вышиблен из рядов «первых»... к нам, в «шестнадцатые». Где его, конечно, уже ждут с распростертыми объятиями (у вас у каждого есть такой знакомый — с мрачным огоньком безнадеги в очах, да ведь?).

Иркутск — городок маленький, тут все и всё на виду. Это в каком-нибудь сегрегированном московском обществе, надо полагать, бизнес-молодежь из разных каст тусуется в разных кабаках и паркует разные машины в разных районах. Эти-то — все вперемежку, в Харатсе. И «примеры успеха» на виду... и заразительный «вирус лояльности» легко поражает молодежь, как бы не хорохорились. Угостите знакомого кадровика чашкой кофе — и пусть он расскажет о типичной мотивации выпускников многочисленных иркутских бизнес-факультетов и не только. От себя же скажу, что не ума и знаний им не хватает. А хотя бы тени мысли, что деньги можно-таки зарабатывать, имея собственное мнение и умея защищать его.

Так получилось, что волею судьбы Иркутск оказался в центре континента с суровым климатом и взбалмошной историей, что, конечно, располагает к появлению какого-то количества естественных монополий, сеющих весь этот разврат. Увы. Но на фиг нам сдалась еще одна?