Так что же вместо «нефтяной иглы»?

Снижение зависимости России от продажи энергоносителей вызвано падением цен на них, а не успехами других отраслей экономики, отмечает аналитик Михаил Крутихин.

Не было бы счастья, да несчастье помогло. Видимо так, при определенных обстоятельствах, можно было бы охарактеризовать ситуацию со снижением зависимости Российской Федерации от экспорта энергоносителей, что произошло на фоне пандемии в 2020 году. Напомним, на недавней «большой» пресс-конференции президент Владимир Путин сообщил, что «70 процентов российского бюджета уже формируется не за счет нефтегазовых доходов. Это значит, что мы не в полной мере, но все-таки начинаем слезать с так называемой нефтегазовой иглы».

О том, действительно ли Россия слезает с этой иглы, насколько эффективна ее экономика и на что расходуются бюджетные средства, обозревателю «Росбалта» рассказал один из ведущих аналитиков нефтяного рынка, партнер российского консалтингового агентства RusEnergy Михаил Крутихин.

— Еще в прошлом году примерно 40 процентов российского бюджета формировалось за счет продажи за рубеж энергоносителей. Сейчас Путин утверждает, что в 2020 году только 30 процентов бюджетных средств формируются у нас таким образом. На ваш взгляд, мы действительно слезаем с пресловутой «нефтяной иглы»? И если это действительно так, то за счет чего?

— Да, с этим утверждением Путина можно согласиться, но это снижение зависимости страны от продажи энергоносителей произошло за счет снижения цен на нефть в этом году. Плюс низкий спрос на российские энергоносители. Сократились добыча и экспорт нефти и газа. Из-за этого в бюджет стало поступать меньше нефтедолларов. То есть в процентном отношении их стало меньше, потому что сам товар подешевел и добывать его стали не в таких количествах, как раньше.

— Нечто подобное я и подозревал… Сегодня мы вновь видим, что после небольшого повышения нефтяных цен на международных рынках, они вновь пошли вниз…

— Да, с утра в понедельник цена за баррель упала на три доллара.

— Некоторые специалисты предполагают, что это вызвано информацией о появлении новой разновидности ковида. А вы как это объясняете?

— Ну, в принципе, да. Стало понятно, что локдауны продлятся и будут подавлять экономическую активность в развитых странах все сильнее и сильнее. Надежды на то, что экономика быстро восстановится, уходят. Отсюда ожидания того, что спрос на нефть, газ и прочие энергоносители, будет меньше, чем казалось еще неделю назад.

На протяжении последнего месяца скачки цен на нефть были довольно значительными. Это было вызвано рядом факторов. И ожиданиями начала массового вакцинирования населения, и (в меньшей степени) действиями стран ОПЕК+ (Организация стран-экспортеров нефти плюс Россия, — «Росбалт»), спекуляциями на «бумажном» нефтяном рынке, а также неясностью исхода президентских выборов в Америке.

— Но в итоге получается, что если мы таким образом и слезаем с нефтяной иглы, то это не означает оздоровления нашей экономики, а говорит лишь о снижении доходов от продажи нефти…

— Конечно. Если бы мы развивали другие секторы нашей экономики и за счет этого уменьшали бы значимость от экспорта нефти и газа, то это действительно можно было бы назвать отказом от нефтяной иглы. А так… Просто у нас стали меньше покупать наши энергоносители.

— Мне доводилось видеть информацию о том, что мы наш газ продаем сейчас Китаю дешевле, чем это делают такие развивающиеся страны, как Туркмения и Узбекистан…

— Да, китайская статистика показывает очень смешные цены на российский газ, который КНР получает по газопроводу «Сила Сибири».

— Спрашивается, зачем нужны были такие усилия, зачем было тратить такие деньги на строительство этого очередного амбициозного газопровода?

— Две причины. Первая — даже не знаю, как ее назвать — геополитика, пустое бахвальство, а по сути, «надувание щек» — то есть объявить на весь мир, что мы открыли новый экспортный путь для российского газа. Вторая — необходимость дать заработать компаниям, которые прокладывали туда очевидно некоммерческую трубу. То есть казнокрадство. Вот и все. Других причин не было.

А по сути, занимались тем, что просто перекладывали деньги из инвестиционной программы «Газпрома», управляемого государством, в карманы частных подрядчиков строительства этого газопровода.

— Да, все это явно не усиливает нашу экономику…

— Это разорение для нее, поскольку ни пользы, ни прибыли эта труба нам не принесет.

По инф. rosbalt.ru

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

БРИКС: клуб недовольных

Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.