Что будет делать власть с «Русской общиной»?

Российское гражданское общество становится физически крепким.

-

По итогам событий во Всеволожске, где после рейда «Русской общины» погиб гражданин Армении Гор Овамикян, а его 24-летняя подруга попала в больницу с травмами из-за падения из окна, правоохранительные органы провели обыски у членов этой организации, которые проходят по делу в качестве свидетелей. Следствие считает, что пожар, ставший причиной трагедии, устроил сам Овамикян, чтобы прогнать непрошеных гостей, поэтому уголовное дело возбуждено по статье о причинении смерти по неосторожности.

При этом надо отметить, что Овамикян и сам попадал в поле зрения силовиков как наркоторговец. Собственно, этим он и заинтересовал активистов «Русской общины».

Наиболее заметную деятельность этой организации можно разделить на две части. Во-первых, она пишет заявления силовикам (называемые неофициально доносами) на мигрантов, представителей секс-меньшинств и артистов. Во-вторых, участвует в рейдах, причем, часто вместе с сотрудниками полиции. Иногда, как мы уже успели заметить, силовые акции крепкие активисты проводят и без правоохранителей, то есть самостоятельно. Пожалуй, впервые такое самоуправство в итоге привело к гибели человека.

Организация поддерживает действия федеральной власти, а в некоторых регионах, в частности, в Вологодской области, активно сотрудничает с губернаторами, получает финансирование из государственных источников, проводит фестивали и помогает участникам СВО и членам их семей.

При этом «Русская община» исповедует национализм и выступает с жесткой антимигрантской риторикой. Последнее созвучно, например, со публичными заявлениями главы Следственного комитета Александра Бастрыкина, поэтому данное ведомство часто является адресатом, куда члены организации направляют свои обращения по разным поводам.

Журналисты посчитали, что эффективность таких обращений (скажем, о запрете концертов Лолиты или Глеба Самойлова, а также закрытии баров или проверки мусульманских молельных домов) уступает только обращениям, которые пишет Екатерина Мизулина. То есть в целом внимание силовиков «Русская община» привлекает.

Есть версия, что она была создана православным предпринимателем Константином Малофеевым, которому приписывают идею создания такой современной опричнины из физически крепких русских ребят. Говорили даже, что он собирался купить футбольный «Спартак» из-за внушительного фанатского актива, но ему сверху сказали забыть про эту идею. Сейчас же Малофеев находится в жестком конфликте с организацией и для ее раскола создал и поддерживает «Русскую дружину».

Публичным лицами «Русской общины» с момента создания в 2020 году стали бывший вице-спикер горсовета Омска Андрей Ткачук и бывший координатор движения против абортов «За жизнь!» Евгений Чесноков.

Важной особенностью организации стали ее связи с иерархами РПЦ. Духовником «Русской общины» ее лидеры называют настоятеля подворья Свято-Троицкой Сергиевой лавры при храме в честь усекновения главы Иоанна Предтечи в Одинцовском районе Московской области архимандрита Дорофея (Вечканова). Считается, что это довольно непростой священник, учитывая, что служит в поселке Горки-8, расположенном рядом с государственным резиденциями и самыми дорогими коттеджными поселками.

Кроме того, на первом съезде «Русской общины» присутствовали главный редактор телеканала «Спас» Борис Корчевников и епископ Зеленоградский Савва (Тутунов). Сейчас у «Русской общины» около 150 региональных и городских ячеек и в общей сложности более миллиона подписчиков в соцсетях.

Организация появилась в эпоху ковидных ограничений, когда было некое противостояние церкви и представителей санитарных властей, в котором все большинство населения, особенно пассионарного, было на стороне священнослужителей. На фоне борьбы с прививками, масками и карантинами люди стали неформально объединяться, из чего потом вырастали сетевые сообщества и общественные организации.

Позже «Русская община» стала довольно заметной и за пределами церковного сообщества. В том числе и потому, что после начала СВО в обществе стал довольно популярен образ такого крепкого и справедливого защитника.

Нельзя забывать и том, что многие структуры гражданского общества в 2022 году прекратили свою деятельность в России, а это были не только такие типичные правозащитные организации, но и, скажем, экологические или занимающиеся сугубо местными темами ЖКХ и мусорных полигонов. Кроме того, все это совпало с реформой местного самоуправления, которое, по сути, стало частью властной вертикали. Поэтому и возникает вопрос, куда податься неравнодушным гражданам, которых не привлекают оппозиционные партии, но при этом их не устраивают действия чиновников на местах или миграционная политика?

Тем более что практически во всех (даже небольших) городках и селах в 2022 году появились инициативы по помощи фронту. Общество так или иначе милитаризовалось, поэтому на подобные общины или дружины крепких мужиков и появился спрос. Грубо говоря, нужно было место, куда можно было пойти, когда тебя обидели. К тому же не забывайте, что чем дальше от Москвы и Питера, тем сильнее кадровый дефицит в полиции.

И сейчас стало понятно, что подобные структуры могут создавать проблемы для государства. Даже если они вполне ему лояльны и могут считаться охранителями. Нельзя забывать, что государство всегда будет пытаться сохранять за собой монополию на насилие. И даже если скорой реакции на события во Всеволожске не последует, она все равно неизбежна.

Закрыть «Русскую общину», наверное, самый простой вариант, но надо понимать, что люди никуда не денутся, не уедут, как представители прежнего издания гражданского общества, значит, могут радикализоваться еще больше. Можно подключить силовой аппарат, но, во-первых, многие в нем подобным организациям сочувствуют, а, во-вторых, грубо говоря, пересажать всех все равно вряд ли получится.

Поэтому, вероятно, организацию может ждать включение в какую-то системную структуру, что отсечет небольшую часть наиболее радикальных членов общины, а остальные займутся чем-то вроде патриотического воспитания и рейдами в составе добровольных народных дружин.

Конечно, с одной стороны, такие структуры могут представлять опасность, и не зря многие журналисты и блогеры бьют тревогу. Все же люди непонятно с какими полномочиями вламываются и в бары, и на концертные площадки, и в жилища, что, мягко говоря, не всегда соответствует Уголовному кодексу.

С другой же стороны, нужно понимать, что свято место пусто не бывает. Страна не может существовать без структур гражданского общества. И на опустевшей после 2022 года поляне на волне запроса на сильную руку и порядок выросли именно такие организации. Другие там просто не могли появиться, как вследствие отсутствия общественного запроса, так и по причине множества вопросов со стороны государственных институтов.

Влияние таких объединений станет меньше, если среди низовых структур гражданского общества возникнет конкуренция. Потому что все желающие в официальные молодежные и волонтерские организации просто не помещаются. Да и не хотят многие пассионарии туда идти, поскольку не пытаются претендовать на нечто большее, чем наведение порядка на паре улиц рядом с домом.

Кирилл Шулика, Rosbalt.ru

Школа — не место для дрессировки детей

Попытки превратить школу в воспитательное учреждение вместо образовательного не пойдут на пользу никому.

Госдума свихнулась на почве личной жизни?

Для некоторых думцев законотворчество явно становится инструментом психотерапии.

Так ли мы близки к Третьей мировой, как кажется?

Мир за последние десятилетия сильно изменился.

Ненависть к альтернативам докатилась до молока

Агрессия ко всему «альтернативному» не только противоречит идеалам свободы, но и опасна для здоровья.

Новый раскол: женщины — либералы, мужчины — консерваторы

Почему женщины либеральнее, а мужчины консервативнее?