Три расщепляющихся атома сибирячества

Выпала мне тут радость стать «объектом». Исследовательским объектом. В том смысле, что умные и ученые люди опрашивали меня на предмет того, что же такое сибирская идентичность? Проделывали со мной то, что на языке высокой науки именуется экспертным интервьюированием.

Сложность заключалась в том, что я являюсь человеком, который полагает, например, «сибирский характер» абсолютной выдумкой, если не сказать, туфтой. С точки зрения все той же науки было бы интересно разобраться, почему измысливающая всякие культурные и интеллектуальные каверзы интеллигенция (в данном случае сибирская интеллигенция) сочинила именно «сибирский характер», но не стала сочинять, например, «сибирскую душу». Ограничилась выдумыванием сибирских характерологических черт – сибирское гостеприимство, сибирское мужество (стойкость), предпочтя не затрагивать  душу, духовность или там мировоззрение.

Вполне возможно, что это произошло из-за того, что существовал тайный договор между столичной и сибирской интеллигенцией: душа может быть только русской, государство только российским, а с характерами балуйтесь, сколько угодно. Вероятно, подобные договоры были заключены и с представителями других региональных интеллигенций. Ибо слышал, например, про «уральский характер», но вот про «уральскую душу» не слышал никогда.

Так вот, став «объектом», я набросал что-то вроде краткого обзора устройства сибирской души, разумеется, не пользуясь этим словом, а пользуясь более научным понятием «сибирская идентичность».

Сибиряк, прежде всего, это тот, кто всячески подчеркивает многонациональный характер своего происхождения. От десятков, а, учитывая, что я давно (всю жизнь) живу в Сибири, то, наверное, от сотен людей мне приходилось слышать произносимое с гордостью: бабка по отцу у меня такой-то национальности, дедушка из таких-то, по матери еще все запутаннее и т. п. И звучала полная этнографическая энциклопедия: русские, украинцы, белорусы, евреи, чуваши, мордва, буряты… С субэтническими вкраплениями типа: казаки, староверы, семейские… Более того, я наблюдал и наблюдаю, как люди по разным причинам оказавшиеся в Сибири не так давно, подпадают под влияние этой атмосферы сибирского Интернационала, тоже начинают копаться в своих предках и с радостью обнаруживают (или выдумывают?), что те тоже были «детьми разных народов», о чем довольные рассказывают при первом же касательстве темы сибирскости.

Сибиряк это тот, кто подчеркивает, что он потомок разнообразных приехавших или привезенных, подчеркивает, что он происходит от тех, кто не из Сибири. Наличие в предках ссыльных, каторжных, раскулаченных, одним словом, сидевших – особенно ценится. Подчеркнуть, что в тебе течет кровь тех, кто имел проблемы с законом и государством, причем пострадал от неправедного закона и несправедливого насилия со стороны государства – дело сибирской чести. Более того, уже несколько раз я ловил отдельных людей на том, что своих родственников, прибывших в Сибирь по уголовной линии, они стремятся выдать в лучшем случае за «политических», в худшем – за героев экономических преступлений.

Скажем честно: многим приходится просто выдумывать  факты про своих героических репрессированных предков. Ибо элементарно мало что знают про них – ведь не так уж много времени прошло с тех пор, как об этом в семьях просто не принято было говорить и вспоминать, и большинство тех, кто мог бы рассказать и вспомнить, не дожили до времен, когда их могли бы расспросить.

Ну и третий атом сибирского сознания это обида. Острое переживание несправедливости межрегионального неравенства качества жизни – в Сибири и европейской части страны, в первую очередь Сибири и столицами (+ мегаполисами). Эта обида формируется не только убежденностью в том, что граждане единой страны не могут, не должны жить настолько по-разному, но и убежденностью (во многом мифической), что именно сибиряки кормят всю страну – правда, не трудом, а ресурсами, но об этом стараются не думать.

Интернационал, психология потомков «не здесь рожденных» и обостренное чувство происходящей несправедливости – вот три основных (расщепляющихся) атома сибирской идентичности или, если угодно, сибирского сознания.

Есть еще сибирское бессознательное, но о нем в другой раз.