|
Милой песенкой, сложенной вокруг ударной строки «любимый Иркутск – середина земли», всех иркутян третировали не меньше, чем чеховской строчкой про «Иркутск – культурный город». Песня, как известно, номинировалась в конкурсе городских гимнов, вроде бы как победила. То есть у иркутян добавилось возможностей изучать географию с помощью этой песни, но, честно говоря, у меня нет ощущения, что ее стали исполнять намного чаще.
Почему любимый Иркутск является серединой земли? Это вопрос не менее сложный, нежели хрестоматийный вопрос о том, а почему, собственно, Москва является портом пяти морей, и что это за пять морей? Ответить на эти вопросы в рамках небольшого текста не представляется возможным, поэтому сразу перейду к концептуальному тезису, ради которого текст и задумывался. Тезис состоит из двух частей. 1). Иркутск может и должен претендовать не на статус «середины земли» (оставьте землю несчастным землянам!), а на статус «середины России». 2). Если разобраться, то ему лучше претендовать на статус «окончания России».
Ну какие могут быть вопросы по первому пункту? Иркутск – это подлинная столица российского средиземья, серединка державы. Для этого достаточно взглянуть на карту, прикинуть туда-сюда, закрыть глаза на мелочи и убедиться. В конце концов, именно в Иркутской области не так уж далеко от Иркутска расположена железнодорожная станция Половина с репутацией «половины транссибирской железнодорожной магистрали» – до Москвы столько же, сколько до Владивостока. А что такое Россия, как не Транссиб плюс некоторое количество территорий к западу от него, завоеванных для его защиты от надменных соседей? Для тех, кто склонен воспринимать любые слова профессиональных историков за чистую монету, поясню, что это была шутка.
Теперь по второму пункту. Если взглянуть на Иркутск повнимательнее, то выяснится, что «последнего» («крайнего») в нем гораздо больше, чем «серединного».
Иркутск – это последний крупный стилистически-европейский город на востоке страны, в каком-то смысле крайний форпост «европейского» как такового. Разговоры о брендах города не случайно не обходятся без темы «ворот в Азию» и чуть ли не «подлинной границы Европы». Если дернуть у наших геополитических противников американцев их любимую метафору национальной истории – фронтир – то можно говорить об Иркутске, как об европейском фронтире.
Иркутск – последний город на востоке страны, жители которого, что называется, ментально связаны с Москвой. У этого множества причин, начиная с исторических и заканчивая денежными.
К числу исторических причин, например, можно отнести тот факт, что Иркутск и Иркутская область стали восточным пределом советских индустриализаций. Луч советской индустриализации упирался в Иркутскую область, заканчивался ею. В этом смысле Байкальск с печально известным БЦБК может вообще претендовать на символическую роль фронтира советской модернизации.
Деньги. Иркутск – последний город на востоке страны, в котором семья со средним кошельком может позволить себе оплатить авиационный перелет одного из членов семьи до Москвы и обратно. Восточнее Иркутска понятия «в Москву за свои деньги» у небогатых людей просто не существует. Только в командировку – за счет фирмы/организации или приглашающей стороны.
Так что можно смело говорить, что Иркутск – это последний город… Московской Руси. На нем Москва кончается.
И с этим таинственным образом связан главный прикол Иркутска. На нем кончается и Сибирь. На нем кончается Сибирь не только в качестве предела «московского проекта Сибири» (смотри выше про луч индустриализации), но и Сибирь в качестве «парада идентичностей». Это последний регион, в котором встречается довольно много людей, считающих себя сибиряками. Дальше на восток мы сталкиваемся с забайкальской идентичностью, а это уже несколько другое. Я сам когда-то удивился, открыв сей факт.
Вот и получается удивительное дело – за Иркутском нет ни Москвы, ни Сибири. Мы – последний форпост двух «систем», одна из которых была порождена другой, упорно отрицает свое происхождение и даже пытается, как теперь модно выражаться, «отсроиться». И сходятся эти системы вместе на одном и том же пределе – в Иркутске.
|
