Иркутск как женщина

При встречах с новосибирцами и красноярцами я обычно веду себя скромно. То есть не делаю из своей неиссякаемой (несмотря ни на что) иркутской идентичности никакого понта. И даже не крушу собеседников символическим молотом иркутянина – тем самым, что зовется Байкалом. Я прикидываюсь бедным сибирским родственником, слушаю разговоры больших и влиятельных людей, внимаю им с напускной заинтересованностью, припрятывая внутри себя фирменную иркутскую хитрецу.

Присутствовать на встречах новосибирцев и красноярцев (речь, конечно, не о всех жителях этих благородных населенных пунктов, а о тех, кому нравится проблематизировать смыслы собственных малых родин), интересно потому, что всегда боевитые красноярцы задорно атакуют новосибирцев на предмет того, что недолго осталось их прекрасному городу считаться столицей Сибири, ибо Красноярск растет как спортивный подросток и очень скоро отнимет у третьего по населению города России статус сибирской столицы. Многомудрые новосибирцы отбиваются от наскоков с декоративной ленцой и снисходительностью – все-таки чувствуется, что делают они так потому, что, как умные люди, в курсе, что лень и снисходительность являются обязательными атрибутами истинного величия, а на самом деле абсолютной уверенности в незыблемости статуса Новосибирска у них нет.

Помнится, один склонный к размашистым метафорам красноярец сказал мне, свидетелю очередной перепалки представителей двух крупнейших сибирских городов: «Понимаешь, наши города – они как молодые и веселые стервочки, востребованные на рынке сексуальных услуг. А ваш Иркутск это такая «женщина с прошлым», понявшая, что для модельных самцов она старовата и скучновата, что она уже достигла предпенсионного возраста и потому ей надо побыстрее выйти замуж за какого-нибудь простого и надежного человека - про такой подход тебе любой женский сайт расскажет. Наши города ищут партнеров для удовольствий и роста самооценки. А Иркутску просто очень нужно замуж. Ибо скоро будет поздно».

Такой вот своеобразный диагноз-прогноз выписал мой собеседник судьбам сибирских городов в XXI веке. Кстати, подумав, он и старенький Томск записал в свою компанию сексуально-активных стервочек.

Так-то – метафора красивая и где-то даже правильная.

Есть в Иркутске что-то от ищущей личного счастья женщины в возрасте, знающей себе цену, но понимающей, что время перфекционистских экспериментов в прошлом и можно навсегда остаться недооцененной в своей переоцененности.

Будучи в одной громкой компании, я предложил поиграть в ассоциации с темой городов. Народ делился ассоциациями на темы вроде «если бы Иркутск был мебелью», «если бы Иркутск был цветком», «если бы Иркутск был мультиком»… Ну я и подкинул: «если бы Иркутск был женщиной, он был бы…» Поразительно, что участники спонтанной игры ответили духе давнего собеседника-красноярца: Иркутск был бы вдовой, одинокой пенсионеркой, советской бухгалтершей в отпуске и в поисках курортного романа… Мне понравилось про курортный роман. Это как-то веселее, чем поиск безысходного замужества. Я даже соединил прозвучавшие предложения. Получилось: веселая вдова, готовая к курортному роману, вдова, которую немного стесняются ее подросшие дети. Вдова, любящая произведения Цвейга и Моэма (для серьезности) и не пропускающая в кино ни одной свежей мелодрамы (это для души).