Как и почему Киссенджер поменял взгляд на Украину?

В публичном пространстве активно обсуждаются очередные тезисы Генри Киссинджера. При всем внимании к ходу обсуждения, надо понимать, что речь идет о мнении знаменитого, статусного, но все же эксперта, который с 1977 года не обладает непосредственным влиянием на принятие политических решений. Более того, как либеральный республиканец он далек и от демократов, и от консервативных рейгановских республиканцев, и от трампистов.

Киссинджер и как исследователь, и как практик занимался проблемами глобального равновесия. И его задача как эксперта — дать советы, как сохранить баланс интересов, имея в виду не столько текущие вызовы, сколько отдаленную перспективу. В период кризисов политики вынуждены мыслить на недели и месяцы вперед, тогда как эксперты имеют возможность просчитывать более отдаленные варианты, имея куда больше свободного времени и не неся ответственности за принимаемые решения.

В киссинджеровском тексте наиболее интересно признание невозможности внеблокового статуса Украины. Не из-за оригинальности этого тезиса, а, напротив, в связи с его консенсусным характером для западного экспертного мейнстрима, к которому присоединился и Киссинджер. Ранее для него безусловным приоритетом было недопущение слишком тесного сближения России с Китаем (что важно и в контексте его собственного опыта творца «китайской» политики США в 1970-е годы, когда США пошли на диалог с Мао Цзэдуном и пересмотрели курс на признание законным лидером Китая Чан Кайши). Теперь ситуация изменилась — в том числе и для Киссинджера; ключевой стала именно украинская тема.

Алексей Макаркин, политолог — для Telegram-канала Bunin&Co