Государственные инвестиции становятся единственным мотором экономики

В последние дни как минимум в трех интервью и разговорах меня спросили о «странной» статистике, согласно которой в этом году в России отмечается рост инвестиций (на 5,9% за январь–сентябрь по сравнению с тем же периодом прошлого года). Я всякий раз отвечал, что причиной тому является необходимость перестраивать производство в связи с санкционным давлением и действия государства, которое стремится поддерживать экономику за счет траты дополнительных нефтегазовых доходов и «распечатывания» резервов.

Вчерашний день, когда Владимир Путин дистанционно поучаствовал во введении в строй чуть ли не десятка инфраструктурных объектов — от автомобильных дорог во Владимирской, Свердловской, Московской и Воронежской областях до аэропорта в Северной Осетии, рассказав о рекордных объемах дорожного строительства, — вполне подчеркивает именно этот тренд. В период, когда бизнес проявляет осторожность, отказываясь от дополнительных капитальных вложений, власти продолжают инвестировать — и инфраструктурное строительство будет играть в этом процессе все большую роль.

Конечно, в ходе церемоний открытия объектов говорилось и будет говориться о повышении качества жизни населения соответствующих регионов и строительстве новых масштабных транспортных коридоров — но в то же время, на мой взгляд, подобные проекты становятся критически важными и по иным причинам. В России много говорят об импортозамещении — попытках организовать сложные производственные процессы независимо от зарубежных партнеров и поставщиков, многие из которых или ушли из страны, или ограничены действиями санкций.

Однако в ближайшее время не менее актуальной, на мой взгляд, станет и политика «экспортозамещения»: внешние ограничения, с которыми сталкиваются металлурги и лесозаготовители, нефтяники и газовики, потребуют расширения внутреннего рынка — и государство с его инфраструктурным строительством должно сыграть в этом процессе особую роль. Арматура и асфальт, трубы низкого давления и пластиковые изделия — все то, производство чего может быть легко увеличено на мощностях отечественных компаний, — должно оказываться востребованным, и это может стать главной формой государственной поддержки российского бизнеса.

Впереди у российской экономики сложные времена. Введение новых санкций продолжается, на отмену уже вступивших в силу надеяться не стоит. Поэтому надо привыкать к мысли о том, что государственные инвестиционные программы надолго станут «нашим всем», нравится нам это или нет…

Владислав Иноземцев, экономист, политолог

Госрегулирование цен: соблазнительная и опасная идея

Годовая инфляция в России ускорилась за неделю с 8,46% до 8,57%. Об этом сообщает Росстат. ЦБ ожидает, что к концу 2024-го инфляция составит 8-8,5% в годовом выражении. При этом прогнозируется, что к концу 2025-го она упадет до 4,5-5%.

Оказывается, до 2022 года Россия была не вполне суверенной. Но… кто же это допустил?

Выступление президента на форуме «Валдай» кто-то назовет сигналом о готовности к большой сделке с Западом, а кто-то, наоборот, усмотрит в нем демонстрацию непреклонной решимости продолжать начатое и додавить геополитических оппонентов и открытых противников.

Цыгане — новый триггер напряженности в России?

Цыганский фактор становится главным в нарастании межэтнической напряженности в РФ. Размышляет Кирилл Шулика в Rosbalt.ru

БРИКС: клуб недовольных

Общеизвестно, что объединение «от противного» обычно лишено собственного смысла и наполнения. Быть против чего-то допустимо, но в ответ надо предложить какую-то альтернативу, свое видение.

Не слишком ли много в России ждут от американских выборов?

Выборы президента США давно стали одним из главных событий внутренней политики России. Уж точно более важным в общественном сознании, чем наши собственные выборы.