Декабристы нынче не в чести, «иностранные агенты» же...

200-летие восстания на Сенатской площади проходит в гнетущем молчании.

-

В этом году исполнится 200 лет одному из самых драматичных и знаковых событий отечественной истории — восстанию декабристов. В российской общественно-политической мысли и культурной памяти оно неизменно подвергалось переосмыслению, но никогда — забвению.

Для всех — от Пушкина и Толстого, современников и почти свидетелей, до советских историков и постсоветских интеллектуалов — декабристы оставались объектом пристального изучения, восхищения, а порой и мифологизации. Их восстание, пусть и неудавшееся, вписывалось в парадигму прогрессивного развития России как предвестие светлого будущего, они воспринимались как борцы за свободу и справедливость.

А сегодня — где готовящиеся торжества? Где масштабные конференции, выставки, новые исследования, посвященные двухвековому юбилею? Где официальные заявления, которые обычно сопровождают столь значимые исторические даты? Царит странное, почти осязаемое молчание. Этот вакуум вокруг грядущей годовщины заставляет задуматься: почему герои, чья жертва вдохновляла целые поколения, сегодня, кажется, оказались на негласном историческом карантине?

Нарратив, укоренившийся в российском сознании, представлял декабристов как благородных дворян, офицеров, просвещенных и патриотически настроенных людей, которые, пройдя через ужасы Наполеоновских войн и увидев процветающую Европу, осознали отсталость и несправедливость крепостной России. Они мечтали о конституции, отмене рабства, гражданских свободах. Их подвиг (даже если он был наивным и плохо организованным) заключался в том, что они первыми осмелились открыто выступить против самодержавия, жертвуя своим положением, свободой и жизнью. Именно эта жертва, по мнению многих, заложила основы для последующих революционных движений и борьбы за свободу.

Однако история нередко переписывается под текущие политические задачи. И в этом контексте декабристы внезапно могут оказаться крайне неудобными. Не потому ли, что с точки зрения сегодняшнего дня они вполне могли бы быть названы иноагентами?

Давайте обратимся к их биографиям и идеалам. Многие декабристы, будучи молодыми офицерами, участвовали в Заграничных походах 1813–1814 годов. Они видели европейские конституции, гражданские общества, где не было крепостного права и самодержавного произвола. Они читали европейских просветителей — Руссо, Монтескье, Дидро, — чьи труды формировали их мировоззрение. Они были носителями «западного влияния» в чистом виде, выступая за трансформацию российского государства по западноевропейским образцам. Но самое главное — они выступали против существующей власти, пусть и с благородными целями.

Эти характеристики — «испытали влияние Запада» и «выступали против властей» — сегодня являются ключевыми признаками для присвоения статуса иностранного агента. И, что не менее важно, именно эти критерии ставятся во главу угла при оценке любых попыток общественного и политического преобразования, не санкционированных сверху. Не так давно прозвучали прямые аналогии, в которых декабристы упоминались именно в контексте современного понимания иноагентов — как люди, чьи действия были инспирированы извне и направлены на подрыв государственной стабильности.

Подобная переоценка, безусловно, глубоко политизирована. В условиях, когда внутренняя стабильность и суверенитет трактуются как абсолютные ценности, а любое внешнее влияние априори считается деструктивным и враждебным, фигуры, вдохновленные западными идеями и осмелившиеся на открытый протест, становятся «токсичными». Их героизация может быть воспринята как поощрение инакомыслия и попыток революционных изменений, что прямо противоречит государственной политике, ориентированной на преемственность, стабильность и консолидацию вокруг действующей власти.

Молчание вокруг 200-летия восстания декабристов — это акт исторического табуирования, попытка маргинализировать или даже демонизировать людей, которые когда-то были столпами прогрессивной отечественной мысли. Сегодня декабристы, кажется, стали «неудобными предками». Их борьба за конституцию и свободы, некогда трактовавшаяся как предвестие лучшего будущего, теперь может быть интерпретирована как попытка «раскачать лодку» под влиянием чуждых идей.

Но что означает это замалчивание для самой российской идентичности? Декабристы — это часть коллективной памяти, культурного кода, который формировал представления о чести, долге, справедливости и патриотизме. Отказ от осмысления этой реперной точки, ее изъятие из публичного дискурса оставляет в этой памяти дыру. Она лишает общество возможности критически осмысливать прошлое, извлекать уроки из ошибок и побед, понимать корни собственных стремлений к изменениям.

История сложна и противоречива, в ней нет абсолютно правых и абсолютно виноватых. Декабристы, со всеми их достоинствами и недостатками, были русскими патриотами, искренне желавшими добра своей отчизне. Игнорировать их или, что еще хуже, перекраивать их образы — значит обеднять собственную историю, лишать ее глубины и многогранности.

200-летие восстания на Сенатской площади могло бы стать поводом для вдумчивого разговора о России, ее пути и отношениях с Западом, о природе власти и свободы. Вместо этого мы наблюдаем тревожное молчание. Оно говорит больше, чем любые слова, о том, как сегодня понимается и переосмысливается российская история — и кто имеет право говорить от ее имени.

Однако призрак декабристов, невидимый и нежелательный для официального нарратива, по-прежнему бродит по Сенатской площади, напоминая о цене свободы и опасности исторического забвения.

Николай Яременко, главный редактор ИА «РосБалт», доцент Финансового университета при правительстве РФ

Строительство нового миропорядка началось на Аляске?

Саммит Россия-США на Аляске стал историческим.

Куда рванет афганский парень в поисках… секса?

Вариантов не так уж много, и все они — поблизости от России.

Очередной бред из Госдумы: отобрать у подростков мобилы. Зачем?!

Депутат Госдумы Татьяна Буцкая направила письмо на имя министра просвещения Сергея Кравцова с предложением запретить использование мобильных телефонов в детских оздоровительных лагерях.

Мигранты: как отделить «хороших» от «плохих»?

Миграционная проблема в России — одна из самых острых, и после СВО внимание общества неизбежно сместится именно на нее.

А был ли у России «договор с властью»?

Российское общество ведет себя по-детски.