Сергей Левченко: «Остановить рост энерготарифов способно только государство, но оно самоустранилось из энергетики»

Что сегодня происходит с энергетикой в Иркутской области и за ее пределами? Почему стал возможен кратный рост энерготарифов при объявленном руководством страны 15% увеличении стоимости киловатт-часа? Что ждет в ближайшее время энергетику Приангарья и страны? Кому нужна Богучанская ГЭС? На эти и другие вопросы «Иркутской Торговой газеты» отвечает депутат Государственной Думы РФ от КПРФ, член ее комитета по энергетике Сергей Левченко.

Рост энерготарифов – прямое следствие реформы Чубайса в энергетике

– Сергей Георгиевич, что представляет собой сегодня энергетический комплекс Сибири?

– Показательный пример – авария на Саяно-Шушенской ГЭС. Я был в государственной комиссии по ее расследованию. В нее входило восемь депутатов Госдумы и восемь членов Совета Федерации. Итого было 16 человек. К сожалению, я был единственным, кто написал особое мнение по этой аварии, с которым я выступил на пленарном заседании в Госдуме, и которое не было услышано. То, что случилось на Саяно-Шушенской ГЭС – это не исключение из правил, авария на ней говорит об общем состоянии энергетике в нашей стране. В настоящее время мы имеем парк достаточно изношенного оборудования, которое эксплуатируется в новых условиях. Только на станциях энергосистемы Сибири: на Красноярской ГЭС – 30% оборудования работает за пределами нормативного срока, на Братской ГЭС – более 50%, на Иркутской ГЭС – 77%. На момент аварии на гидроагрегатах № 1 и № 2 на СШГЭС ГА-1 эксплуатировался 30 лет и 9 месяцев, ГА-2 – 29 лет и 10 месяцев. Целый ряд аппаратуры и оборудования морально и физически устарел и требовал замены. Многие из них и запчасти к ним отечественной промышленностью больше вообще не выпускаются. Тем не менее вся СШГЭС находилась в усиленном режиме эксплуатации.

– Президент Медведев, премьер Путин заявляли, что при либерализации энергетического рынка повышение энерготарифов на оптовом рынке произойдет максимум на 15%. Что же происходит, почему цена на киловатт-час возросла кратно?

– Рост энерготарифов – это прямое следствие реформы энергетики в Российской Федерации. Наша фракция в Госдуме всегда противостояла этой реформе. Тем не менее Чубайс вместе с правительством, тогдашним президентом Путиным протащили реформу через Государственную Думу.

В результате реформы рынок электроэнергии оказался децентрализован. Созданы генерирующие, сетевые, сбытовые компании, которые, по сути, приблизили энергомонополистов к потребителю. И теперь они могут принимать любые решения о повышении тарифов, которые им только заблагорассудится.

– То есть государство полностью сняло с себя функцию по регулированию тарифов, самоустранилось, оставив потребителей один на один с монополистами?

– Совершенно верно. Те небольшие возможности, которые оставлены государству, очень легко обходятся. Например, мы были полтора месяца назад в Чуне. Там рассказывали такой случай. Есть котельная в поселке, которая в соответствии с рекомендациями правительства на 15% увеличила свои тарифы, потом перерегистрировалась как другая организация, но с теми же сами владельцами, с теми же самыми учредителями, которые подняли тариф еще на 15%. Закон этого не запрещает. И такого рода приемчиков хватает.

Энергоцарьки диктуют цену на электричество

– Какие еще «приемчики» существуют для законного повышения энерготарифов? Потому что фактически стоимость киловатт-часа для предприятий Приангарья удвоилась в отличие, скажем, от Новосибирской области и Кузбасса.

– Приемчиков достаточно много, чтобы на законных основаниях повышать цену.

Их механизм заложен в самой сути реформы. Ведь нет другого варианта для получения электроэнергии (что у частного лица, что у предприятия, что у предпринимателя), как покупать ее у монополиста. И сегодня уже не из Москвы тарифы устанавливают, а сидит местный энергоцарек, который понимает, что у потребителя нет никаких других вариантов, как покупать электроэнергию у него, и этот царек использует все приемчики, чтобы повысить тариф.

Почему в Кемерово и Новосибирске тарифы повысились не кратно, как в Иркутской области? Вся причина в том, что у нас исторически сложились меньшие тарифы на электроэнергию. Поэтому при стремлении к среднемировому уровню на энерготарифы мы страдаем больше.

– То есть цены на электроэнергию в РФ и, в частности, в Иркутской области энергетические монополисты хотят подогнать под мировые?

– Да.

– Сергей Георгиевич, как Вы представляете себе дальнейшее развитие событий, когда цены на киловатт-час в РФ и в Иркутской области сравняются с мировыми, поскольку сегодня между энергомонополистами и потребителями больше нет государства?

– Негатива в энергетике стало очень много. Когда вся энергетика находится в одних руках – у государства, то соответственно гораздо больше возможностей консолидировать средства для того, чтобы сделать какие-то серьезные модернизацию и ремонт. Например, одна турбина на гидростанции стоит столько,

что ни одна из 266 энергокомпаний (появившихся на рынке после реформы Чубайса) никогда не накопит средств, чтобы заменить даже одну турбину. То есть ни о какой модернизации и даже элементарном ремонте энергооборудования говорить не приходится. Бороться с негативными явлениями в энергетике – с ростом тарифов, с большим износом, который сегодня превышает все допустимые пределы – в принципе невозможно без централизации энергетики под эгидой государства. Точно так же без централизующей силы государства невозможны сохранение и подготовка кадров для энергетики, сохранение науки, да и вообще сохранение самой отрасли.

Это точно так же, как государство бросило – и сейчас проблема обострилась –планировать получение отдельных профессий в высшей школе. И все вузы начали готовить юристов и экономистов. А сейчас президент говорит: а у нас же технических специальностей не хватает! Так это же прямое следствие ваших действий.

Правительство РФ чисто перед народом

– Ценная для нашей беседы констатация факта. Поскольку сегодня у предпринимателей, столкнувшихся с кратным повышением энерготарифов, сохраняется иллюзия, что государство и руководство РФ может понизить тарифы.

– Государство сегодня чисто формально выполняет якобы регулирующую функцию. Да, каждый год в январе выходит постановление правительства о рекомендованных тарифах. А дальше – это дело энергомонополистов, которым реформа предоставила массу возможностей-приемчиков, как законным способом многократно повысить тарифы. И получается, что правительство вроде бы чисто перед народом: мы же записали 15%, а что там будет на самом деле для государства вопрос десятый.

– И чего нам ждать? Что будет, когда нам выставят счета за электроэнергию по мировым ценам? Ваш прогноз?

– Если говорить о ближайшем прогнозе, то на сегодняшний день тарифы на электроэнергию и тепло дошли до своего максимума, который могут воспринимать потребители. Будь то малый и средний бизнес, будь то достаточно крупный бизнес, не считая, конечно, алюминиевой промышленности, которая находится в очень льготных условиях.

– Условия выглядят суперльготными, когда алюминиевые заводы, например, в Иркутской области платят за киловатт-час по 46–48 копеек, а предприниматели по два с лишним рубля за тот же самый кВтч.

– Понимаете, что происходит. Тот же самый владелец «РУСАЛа», он вроде бы за рынок, за свободу, но у себя выстраивает вертикально интегрированную структуру, в которой законы так называемого свободного рынка не действуют. Владелец «РУСАЛа» взял «Востсибуголь», взял «Иркусткэнерго», алюминиевые заводы у него были раньше. То есть владелец «РУСАЛа» работает сам для себя, а другим – уж что осталось. Помните, был такой генерал Франко в Испании перед Второй мировой войной? Он говорил: своим все, чужим – закон. И тут то же самое.

Дальше – закрытие предприятий и неплатежи

– То есть мы сегодня подошли к критическому уровню цен, и что дальше?..

– Причем к критическому уровню и для промышленности, и для населения. Далее у промышленности более вероятностный сценарий – предприятия будут просто закрывать хоть малые, хоть средние. А основная доля населения будет снижать уровень оплаты, то есть упадет собираемость платежей за потребленную электроэнергию. Ведь даже при официально заявленном повышении тарифов на 15% с 1 января 2011 года ту же зарплату бюджетникам обещают повысить только на 6,5% и только с 1 сентября 2011 года. И то только бюджетникам. Это первое.

Второе. Вопрос в том, насколько сегодня у руководителей государства хватит здравого смысла, чтобы в этой ситуации принять какие-то меры, чтобы если не снизить тарифы, то хотя бы остановить их рост. Тем более, накануне федеральных выборов. Я думаю, что они могут, как раз, исходя из предстоящих выборов в Госдуму и президентских, принять меры, которые дадут сиюминутный эффект. Что-то вроде договоренности с монополистами, чтобы те не повышали тарифы.

– Получается, что руководители государства пытаются косметически решить проблемы, не затрагивая их причин, которые носят системный характер?

– Это даже не косметика. Косметика, она хотя бы верхний слой делает другим – более-менее пригодным для жизни. А это… просто загонять внутрь проблему, и делать вид, что ее у нас нет. На очень короткий срок…

Между тем обманом от большого износа энергетического оборудования не избавишься. Объективная картина складывается таким образом. Нарисуем два графика в одной системе координат. Один – график потребления электроэнергии, который по объективным причинам постоянно растет. Второй – объем установленной мощности всей производимой электроэнергии, который по объективным причинам (износ оборудования) снижается. Ожидали, что эти два графика – рост потребления и снижение объема – пересекутся в критической точке в 2003–2004 годах. Но из-за экономических кризисов потребление электроэнергии упало. Но износ-то оборудования не упал. В ближайшие год-два максимум три – потребление электроэнергии превысит объем установленной мощности. Вся промышленность, вся экономика вынуждены будут остановиться на этом критическом уровне энергопотребления, а, может быть, потом и пойти вниз.

А задачу повышения объема вырабатываемой электроэнергии в год-два не решишь. Средняя продолжительность цикла обновления – начиная от проектирования и заканчивая установкой оборудования – под семь лет. Если нам сегодня хотя бы на одном обновлении выбывающих мощностей сосредоточиться, то мы только через семь лет получим первый результат, первую новую турбину для замены изношенной.

Вложит ли Дерипаска 40% своих денег на строительство БоГЭС?

– Сергей Георгиевич, что сегодня происходит со строительством Богучанской ГЭС?

– Во-первых, сама структура инвестиций в строительство Богучанской ГЭС неправильна. Ведь что получается. В строительстве ГЭС в основном заинтересованы «РУСАЛ» и Дерипаска. Основные потребители электроэнергии будущей ГЭС – Тайшетский и Богучанский алюминиевые заводы. При условии, что они когда-нибудь будут построены, нынешней электроэнергии, вырабатываемой в Сибири, для их работы не хватит. Поэтому заинтересованность в строительстве БоГЭС – частная. Поэтому Дерипаска согласился участвовать в финансировании строительства БоГЭС исходя из 40% стоимости строительства, что и было заложено в инвестиционную структуру. То есть 40% на возведение ГЭС должен выложить Дерипаска. Но Дерипаска никогда в жизни таких денег не выкладывал. Он не готов ни морально, ни физически профинансировать на 40% строительство Богучанской ГЭС.

– Общеизвестно, что частный капитал таков, что он изначально нацелен на быстрое получение прибыли, а никак не на капитальные вложения. Поэтому все-таки Олег Дерипаска, наверное, не виноват в том, что он не готов ни морально, ни физически участвовать в финансировании БоГЭС?

– Дерипаска просто наиболее яркий представитель частного капитала. Поэтому есть все предпосылки, что Дерипаска будет уходить от 40%-го участия в финансировании строительства БоГЭС. Поэтому решать задачу по поводу отстаивания интересов региона, жителей территории в данном случае надо с гораздо большими и умением, и характером. Красноярскому краю это удалось.

Для кого строится БоГЭС?

– Ну да, у наших соседей побольше в этом плане сделано.

– Не просто «побольше», а в три раза. У нас в связи со сменой губернаторов и, видимо, в связи с их нежеланием отстаивать интересы региона и населения (в том числе и перед Дерипаской) эта задача не решается. А время пуска приближается. Просто получится так, что никто из-за нескольких поселочков, нескольких домов в Усть-Илимске сроков затопления отодвигать не будет. А мы будем реагировать на затопление в режиме аврала: что успеем спасти – спасем, а что не успеем, то уйдет под воду.

– Мощности БоГЭС нужны Дерипаске под алюминиевые заводы, которые то ли будут, то ли нет… При условии, что эти заводы так и не построят, будет ли электроэнергия БоГЭС востребована?

– Большой необходимости для государства и для территории в Богучанской ГЭС нет.

– Сергей Георгиевич, в связи с этим вопрос. Как Вы считаете, будет ли вообще построена Богучанская ГЭС при условии, что ее электроэнергия, в общем-то, никому не нужна?

– Я расскажу Вам анекдот. Отец забрал сына из детского сада, и они идут мимо стройки. Олигарх строит себе большой дом. Сын спрашивает отца: «Папа, это что детский садик строят?» Отец: «Да, сынок. Только хозяин этого пока не знает».